прицениться, а не хватать что попало, не глядя, но меня этот диалог увлек, как азартная игра. Придя домой, я развернула один из рулонов и обмерла: на желтоватом фоне – белые и золотистые листочки. Они так здорово соединяют желтый паркет с белым потолком!»

Так у Валентины Александровны постепенно вырабатывалось доверие к своему собеседнику.

– Вспомнилось, как мы с сыном выбирали в новом городе квартиру, – рассказывала она при нашей встрече. – Было три варианта (по нашим деньгам): две однокомнатные «хрущевки» в районе райсуда (чистые, отремонтированные, но пятые этажи) и одна – вблизи моря, запущенная, ободранная, требующая капитального ремонта, но на третьем этаже). Мы с Игорем приехали в последнюю, осмотрели. Сын сказал:

– Здесь еще и ванну, и бачок надо менять.

Я ответила, что ванну отмою, а вот бачок разбит, но отдельно его не купишь, продают только в комплекте с унитазом.

– Не может быть, – удивился сын. – Давай заглянем в хозмаг, посмотрим.

Мы заехали в хозмаг. На полу стояли комплекты: унитазы с бачками. Стоили они очень дорого.

– А отдельно бачков не бывает? – спросил Игорь у молоденькой продавщицы.

– Нет, не бывает, – ответила та.

– А что, унитазы никто не разбивал? – пошутил сын.

– Нет пока, – улыбнулась продавщица.

Я позвала Игоря к витрине выбрать хорошую белую эмаль. Мы отошли и вдруг услышали сзади: дзинь! Оглянулись: унитаз вдребезги, а продавщица хохочет, схватившись за живот, и машет нам: идите сюда! Мы подошли и тоже расхохотались. Происшедшее походило на маленькое чудо: унитаз рассыпался, будто по заказу. На самом деле его задел ногой грузчик, кинувшийся догонять уходившую подругу. Но почему это случилось именно в тот момент, когда мы пришли за бачком?

– Вот теперь покупайте, – сквозь хохот проговорила продавщица.

Игорь вопросительно посмотрел на меня: мы ведь еще не выбрали квартиру.

– А бачок нельзя взять? – спросила вдруг неизвестно откуда взявшаяся женщина.

Я поняла, что другого такого случая не будет. Мы купили бачок и, пошутив, что сам Бог помог сделать нам выбор, остановились на последнем варианте из предлагаемых нам квартир. Потом я поняла, что именно он и был лучшим: и море совсем рядом, и под окнами – огромные платаны, летом не жарко, и транспорт не так часто снует, чтобы отравлять атмосферу.

...Переехав в незнакомый город и сходив несколько раз в бюро занятости, Валентина Александровна поняла, что найти работу будет непросто. Стала просматривать объявление и наткнулась на одно, где предлагалась хорошая оплата и сообщался адрес, куда можно обратиться. Она немедленно туда отправилась. Это оказался офис распространителей гербалайфа – входящих в моду препаратов оздоровления организма.

Несколько молодых людей быстро взяли ее в оборот, рассказали, как «за короткое время и без особых усилий» изгнать все болячки и разбогатеть. Женщина поверила, опустошила кошелек, взяв на пробу несколько упаковок очень «ценного» продукта, и пообещала зайти через неделю. Когда вышла из офиса, невидимка сказал: «Обыкновенные шулеры, больше сюда не ходи».

«Не может быть! – не поверила она. – Они же на примерах доказали... А цветущий и процветающий Марк Хьюз?»

«Какой из тебя Марк Хьюз? Ты сможешь ловить за руки прохожих и вешать им лапшу на уши? С твоей-то робостью... Забудь сюда дорогу. Посмотрела, потратилась, и довольно».

Это походило на диктат, но она не стала сопротивляться, поняла, что действительно не сможет так навязчиво уговаривать покупать этот самый гербалайф. Да и вряд ли существуют лекарства, которые могут излечить человека от всех болезней.

– А ты читала о Ванге, болгарской целительнице? – спросил однажды незнакомец. – Так вот, она скоро умрет.

«Ничего себе! И он так спокойно об этом говорит? Сказал бы, что Ванга заболела, что может помочь, если такой всемогущий», – возмущение смешалось у нее с испугом, но она отогнала его от себя самым надежным: «Не верю!»

А 11 августа 1996 года по радио сообщили: «Умерла болгарская целительница...»

С того момента к обычному женскому любопытству моей корреспондентки прибавилось нечто более серьезное при общении с «собеседником». Но это уже отдельный и не скорый рассказ; когда-нибудь он будет опубликован.

О приобретении дара контакта через невольное, в знак протеста, голодание поведал также Махач Магомедов, кандидат физико-математических наук, старший сотрудник Дагестанского научного центра РАН, которого несколько лет продержали «на зоне» по сфабрикованному делу ради того, чтобы присвоить его деньги [8] .

Столкнувшись с явным беспределом правоохранительных органов, Магомедов, находясь в СИЗО, объявил 26 октября 1995 года голодовку. После 15 суток голодовки у него появилось чувство страха, что из-за голода он заболеет и умрет, однако отступать не хотел. Через 18 дней появилось безразличие ко всему, и однажды в его туманном сознании вдруг прозвучал голос: «Все будет хорошо. Не бойся ничего». После 20 суток голос в сознании звучал отчетливо и твердо. Даже на допросах голос советовал, что и как говорить. Махач следовал его воле, полностью доверившись советам голоса.