Информация о событиях в Чечне доходила до Москвы, но становилась достоянием лишь ограниченного круга лиц. «Эта информация глушится яковлевско-попцовским телевидением», — так писали политические противники российских демократов и ельцинского режима. [716] Создавалась иллюзия нечего особенно не происходящего. Да и не до Чечни всем им было. Власть делили и собственность растаскивали.

Когда в основном поделили, т. е. приняли новую Конституцию, появилось время заняться чеченской темой. «К середине 1994 года о Чечне вспомнили». [717] Встал вопрос: что делать?

Но за одно нужно было бы ответить на вопрос: кто виноват? Без понимания кто конкретно должен ответить за ошибку, нельзя быть уверенным в невозможности повторения такой ошибки. Довольно банальная мысль, но, согласимся, что в жизни, особенно политической, такой вопрос часто остается без ответа.

Собственно говоря, начинать нужно было именно с ответа на вопрос: кто виноват? И тогда уже легче бывать ответить на следующий. Для многонациональной России чрезвычайно важно правильно разбираться такими проблемами. Но не до этого политикам было, они дрались за власть, используя все только с своих личных и сиюминутных интересах.

Разумеется, известные политики быстро обвинили своих соперников и недоброжелателей. Например, В.В. Жириновский давал простой ответ: «Страшной кровоточащей раной стала война в Чечне. К ее развертыванию причастны те, кто объявил себя демократом в 1990–1991 гг.». [718]

Российских демократов критиковали и некоторые более приближенные к президенту страны лица. Сергей Степашин в конце 1994 года напомнил: «Туда в течение двух лет, когда премьер-министром был Егор Тимурович Гайдар, шли денежки не на выплату пенсий, не на жизнь. Вся социально-экономическая инфраструктура уничтожена. Там по сути дела был самый настоящий полпотовский режим. Деньги шли на вооружение, шли на чьи-то счета и личное обогащение немногих. И эти денежки сегодня работают и убивают наших военнослужащих». [719] Заметим, что это директор ФСК говорил, когда нужно было ответить на вопрос, почему долго ждали.

Но, директору ФСК и политику неплохо было бы знать, что Гайдар никогда премьер-министром не был, с июня по декабрь 1992 года он был исполняющим обязанности премьер-министра, а после этого правительство возглавил В.М. Черномырдин. Но, сами понимаете, упомянуть его не мог. И тем более не мог упомянуть, что президентом все это время был Ельцин. А еще более не мог упомянуть, что единственным человеком в окружении президента, который предлагал навести порядок еще в 1991 году был , который с 1992 года был в числе недоброжелателей первого российского президента. А на Гайдара свалить можно было уже многое, к тому времени их пути с первым российским президентом частично уже разошлись.

А вообще то… «В течение нескольких лет, — писал генерал Александр Михайлов, - велись переговоры, а в это время вырезались семьи русских, уничтожалась интеллигенция. В этот период Чечню покинули 350 тысяч людей — цвет чеченской нации. Русское население просто физически уничтожалось.

Мы говорим «великая держава», так великая держава за одну только вырезанную семью сравняла бы Грозный с землей, как это делает Клинтон, как это делает Шредер, любая уважающая себя нация, власть». [720]

Это точно. Маленький Израиль за мелкий террористический акт, совершенный палестинцами, отправлял на землю палестинской автономии танки и самолеты, которые, не редко, убивали не тех, кто готовил теракт (от которого, кстати, обычно страдают совершенно невинные люди), а совсем посторонних. Не наказание виновных, а запугивание потенциальных врагов осуществлял Израиль и делал это ни раз и ни два, делал это годами. Собственно говоря, они просто говорили на одном языке террора. Израиль и палестинцы. А кто раньше начал одному Богу известно. Но мы, к сожалению, не Израиль, и поэтому вернемся в Россию.

«При всем трагизме чеченской ситуации — это, на мой взгляд, — говорил Александр Казинцев. — Случай сравнительно простой. Примитивный силовой вызов России, в значительной мере удачный. Но только потому, что власть в Москве абсолютно некомпетентна, безвольна и погрязла во внутренних противоречиях. Любое нормальное правительство сумеет ответить на силу силой (все-таки у России ее побольше, чем у Чечни), подавить мятеж, после чего станет возможен диалог со сторонами разумного компромисса». [721]

«Власть — это средство для охранения жизни, спокойствия и порядка, поэтому, осуждая всемерно произвол и самовластие, нельзя не считать опасным безвластие правительства. Не нужно забывать, что бездействие власти ведет к анархии, что правительство не есть аппарат бессилия и искательства», — слова эти принадлежат П.А. Столыпину [722] и сказаны они в июне 1906 года, вскоре после подавления основных очагов бунта в России, за что Столыпин получил много нелестных прозвищ со стороны революционеров всех мастей. Но хаос в 1905–1907 годах он прекратил. В начале 1917 года это сделать не смогли, Столыпина уже не было в живых. Может для этого его и убили в 1911 году? Гениальные государственные деятели — большая редкость в истории любой страны. Именно они — самое большое ее достояние.