Практически без дискуссии Верховный Совет одобрил проект в целом. Вечернее заседание было целиком посвящено постатейному обсуждению законопроекта об органах государственной безопасности. Не раз уже доводилось писать о странном явлении, которое время от времени происходит в стенах Верховного Совета при обсуждении проектов законов во втором чтении. Казалось бы, законопроект прошел тщательную подготовку в комитетах и комиссиях, рассмотрены все поступившие в ходе первого чтения замечания и предложения, у депутатов было время внимательно изучить документы и заблаговременно внести свои поправки. Остается только разрешить некоторые спорные вопросы. Но вот настает пора второго чтения — и предложения с замечаниями сыплются, словно из рога изобилия. Причем совершенно очевидно, что большинство их родилось тут же, в зале. Явление это вызывало не раз недоумение у многих депутатов. Не раз звучали предложения не рассматривать поправки, которые не поступали в комитеты и комиссии, не принимать поправки «с голоса». А ситуация если и меняется, то весьма неторопливо.

Так было и на этот раз. Более двух часов затратили парламентарии для того, чтобы «пройти» всего одиннадцать статей законопроекта. Причем абсолютное большинство поступивших замечаний, дополнений и поправок не получили в итоге поддержки, что свидетельствует о добротности обсуждаемого документа. Не набрали, в частности, необходимого количества голосов предложения о запрещении сотрудникам органов госбезопасности состоять в политических партиях. Обсуждение законопроекта решено продолжить на следующий день». [113] Позже напишет: «Примечательно, что, вопреки ожиданиям, подавляющая часть предложений депутатов была направлена на усиление органов госбезопасности, предоставление им больших прав и полномочий».[114]

Назначение органов государственной безопасности состояло в обеспечении в пределах своей компетенции государственной безопасности Союза ССР и республик и в этих целях ведение борьбы с разведывательно-подрывной деятельностью специальных служб иностранных государств и иностранных организаций против Союза ССР и республик, осуществление защиты конституционного строя Союза ССР и республик от противоправных посягательств, защита суверенитета и территориальной целостности государства, его экономического, научно-технического и оборонного потенциала. Вот тут бы и задать вопрос: сумел ли в 1991 году КГБ СССР выполнить свое назначение? Ответ, думается, ясен всем {71} . Но к этой проблеме мы еще вернемся. А пока о некоторых последствиях принятия закона.

1.6.7. Сразу же началась пропаганда нужности и необходимости Закона. Большое интервью дал начальник Центра общественных связей КГБ СССР генерал-майор Александр Карабаинов, который, в частности, отверг сомнения в приверженности Комитета желанию проведения «срочных экономических преобразований в целях скорейшего выхода из серьезного кризиса». В остальном его аргументы были уже привычно взяты из старых доперестроечных статей и речей, разумеется, если не считать нового и обязательного тезиса о подконтрольности деятельности КГБ со стороны Верховного Совета, Президента, Кабинета Министров СССР и уважения прав человека. [115] Раньше говорили о верности партии, теперь о верности Советской власти.

Выступил и сам председатель КГБ СССР. В целом его ответы на вопросы корреспондента довольно скучны, ибо повторяют многие уже звучавшие ранее из других уст аргументы. Председатель союзного КГБ словно решил не дразнить зверя. Но есть и интересный момент, Владимир Александрович высказал свою точку зрения о создании КГБ РСФСР: «Отсутствие КГБ РСФСР не соответствовало системе федерального устройства нашего общества, и в новых условиях его создание отвечает объективным потребностям нашего общества. Мы позитивно относимся к созданию КГБ РСФСР. По уполномочию Президента мною обговорены с Б.Н. Ельциным многие вопросы, связанные с механизмом реализации решений Съезда народных депутатов РСФСР в этой области. В настоящее время идет структурное оформление комитета России. Подписан протокол, которым предусматривается создание специальной комиссии по решению ряда организационных вопросов (структура, задачи, размещение и т. д.).

Имеется принципиальная договоренность о разграничении полномочий между КГБ СССР и КГБ РСФСР, которое вписывается в универсальную схему, закрепленную в Законе об органах государственной безопасности в СССР».

1.9.8. Была и не просто голая пропаганда нового Закона, а косвенная, но влиятельная поддержка. Например, начальник Управления Прокуратуры СССР по надзору за исполнением законов о госбезопасности, член коллегии Прокуратуры СССР, советник юстиции III класса Виктор Илюхин дал большое интервью «Литературной газете», в котором мягко, но довольно убедительно показал, что Закон о КГБ совсем не плох. [116]

Очевидно, статья с этим интервью была столь заметной, что вскоре та же «Литературная газета» немного позже поместила статью своего обозревателя Игоря Гамаюнова, который кроме того, что подверг критике слова В. Илюхина, {72} нанес чувствительный укол «чекистскому ведомству», указав: «Я думаю, что КГБ, участвуя в борьбе с преступностью, занимается не своим делом. Да, я понимаю, там замечательная техника, квалифицированная оперативная служба. Так передайте это все МВД! Оставьте КГБ его исконные функции — разведку и контрразведку, не хотят! Потому что убавится власть». [117] Власть бы действительно убавилась, а заодно и штаты и должности. Это так, но вот полезно ли было исключать КГБ из борьбы с негосударственной преступностью — это вопрос достаточно сложный.