По выражению лиц нашей троицы было ясно, что последнее высказывание Володи застало всех врасплох. Обсуждать было нечего. Никто не только не придумал сценария, но даже и не вспомнил о нём.

Спасительный звонок прервал наш разговор. Все расселись за свои столы и начали готовиться к уроку.

Учителя что-то говорили, кого-то спрашивали, отвечали на какие-то вопросы, всё это происходило как будто в соседнем классе. Вся моя голова была занята придумыванием сценария.

На перемене я разговорился с Алёной. Выяснилось, что, и она тоже вместо занятий занималась делами фирмы.

— Мне так стыдно, что я безответственно подошёл к своим обязанностям. — жаловался я ей сам на себя. — Мы же действительно договаривались подготовить сценарии. Выходит, к Наташе сегодня я явлюсь с пустыми руками.

— Ты знаешь, Саня, мне тоже неловко? Вместо уроков, я только об этом и думаю, но в голову ничего путного не приходит. Никудышные мы с тобой оказались предприниматели. Не знаю почему, но меня пугает вся эта затея. Честно говоря, если бы не ты, я бы отказалась ото всего этого. Я просто испугалась, что если откажусь, то останусь одна.

— Алёна, если бы я знал, что ты откажешься, меня бы и трактором в эту фирму никто не затянул.

Алёна посмотрела на меня с удивлением и радостью одновременно. Я понял, что она поняла гораздо больше, чем я сказал, и мне стало неловко.

— Так или иначе, но мы сделали свой выбор, Саня. Отступать уже поздно. Конкретная работа уже началась и наше отступление может быть воспринято нашими друзьями, как предательство. Давай не будем торопить события. Посмотрим, как будут разворачиваться события. У меня такое предчувствие, что у нас с тобой всё будет хорошо.

— Что это вы там шепчитесь? — подошёл Дима. — Генеральному директору всё надо знать. — пошутил он.

— Какому, какому директору? Гениальному? — захихикала Алёна.

— Гендир! Точно, гендир! Сокращённо значит — генеральный директор. Или ты всё-таки предпочитаешь гениальный? — поддержал я Алёну.

Зазвенел звонок, и мы втроём со смехом побежали в класс.

Занятия закончились. Вчетвером мы шли к Наташе. Володя остановился, хлопнул себя по лбу и сказал:

— Ой, ребята, идите одни. Я приду немного попозже. Я тут ещё одно дело не доделал.

***

Володя завернул за угол. Через некоторое время к нему подошёл мужчина лет тридцати, безупречно одетый с модной причёской. Часы, радиотелефон, сигареты — всё в нём говорило, что это человек очень богатый. Таких как он называли "новый русский". Произносили эту фразу все по-разному: кто с восхищением, кто с пренебрежением, а кто и с раздражением. Володя относился к тому слою нашего общества, которые восхищались "новыми русскими". Это был тот мужчина, который приходил недавно в школу к директору, преподносил ей цветы и оставил в подарок компьютер.

— Привет, Вольдемар! — обратился он к Володе. — Как наши дела? Твои приятели наверняка ничего не придумали. Вот возьми сценарий и сделай так, чтобы всё это придумали они.

— Что же я им этот сценарий в головы через рот затолкаю?

— Не знаю, не знаю. Надо чтобы это не ты, а они придумали. Иначе им будет не интересно, и они уйдут от тебя. Останешься один. А один в поле не воин.

Мужчина сунул Володе в руки тетрадь и ушёл. Прочитав содержимое тетради, Володя пошёл догонять свою команду.

***

Володя пришёл к Наташе, когда вся команда была уже у неё. Все обсуждали объявление, которое висело в школе.

— Всем привет! — поздоровался Володя. — Ну, как, обсуждение идёт полным ходом? Введите меня в курс дела, а то я опоздал немного.

— Обсуждение то идёт, только не того, чего надо. — Пожаловалась Наташа. — Нужно придумать сценарий, а мы готового ничего не имеем.

— Это естественно. Мы же здесь и собрались, чтобы заняться коллективным творчеством. Одна голова хорошо, а пять лучше. — Пошутил Володя. — Что необходимо для того, чтобы человек был заинтересован дойти до финиша?

— Ясное дело! Материальная заинтересованность. Приз, а ещё лучше денежная сумма. — Тут же отреагировал Дима.

Сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее мы стали предлагать различные варианты. Володя сидел молча и не выдвигал на обсуждение вообще ничего. Казалось, он чего-то ждёт. По его выражению лица угадывалось, что он давно знает, что надо предложить, но хотел услышать это от кого-нибудь из нас.

Наконец, споры закончились, и сценарий приобрёл вполне реальные очертания.