— Оле-ег!!!

— Не… подходи, — вытолкнул я, возя руками с растопыренными пальцами по жиже, а она проваливалась, расползалась, и что-то жуткое, неотвратимое понемногу втягивало ме-ня глубже. Я не испугался, нет — потому что не получалось представить, что я могу уме-реть. Точнее, ужас был, но этот ужас шёл от моей фантазии, питавшейся прочитан-ным и увиденным. Я в подробностях представлял себе, как утону… и не верил, что утону

именно я.

Это не над моей головой сейчас сомкнутся водоросли.

Это не я ещё сколько-то буду жить, опускаясь в ледяную глубину и глотая густую жижу в попытках дышать.

Это не я!!!

Танюшка бросала мне ремень корды — самое длинное, что у неё было — лёжа на жи-воте и вытянувшись в струнку. Ей не хватало полуметра — я всегда хорошо прыгал…

Жижа коснулась моих губ — я отплюнулся, поводя руками.

— Оле-е-ег!!! — снова закричала Танюшка.

— Ма-ма-а!!! — закричал и я — и захлебнулся. Жижа закрыла глаза, но сквозь неё я ещё ви-дел, видел размытый круг солнечного жара, и мои руки, остававшиеся наверху, ощуща-ли живое тепло…

По пальцам что-то ударило, и я вцепился в это что-то даже не сознательным, а судорожным движением. Схватился другой рукой — а через миг меня с натугой, но сильно выдернуло на поверхность.

Вместе с Танюшкой длинную лесину тянул крепкий белобрысый парнишка — грубая

40.

кожаная куртка была распахнута и стянута странно знакомым ремнём, вельветовые серо-зелёные штаны — подвёрнуты до колен, босые ноги — в грязи. На поясе парня висел кинжал-дага, почти как у меня, и даже странно, как я в один миг это всё заметил… А в следующий миг второй рывок выволок меня на сушу, где я и остался лежать на животе, хватая воздух широко открытым ртом, а Танюшка тормошила меня и трясла…

Я рывком перевернулся на бок. Парень, с размаху плюхнувшийся рядом на пятую точку, грязной рукой отбросил со лба замусоленные пряди и улыбнулся.

— Не может быть!.. — прохрипел я.

— Может, — сказал Серёжка Земцов. — Может, Олег… Привет.

* * *

Наверное, наступает предел, за которым удивляться просто не получается. Реки, мамонты, негры, башни, скелеты, оружие… Теперь вот ещё — наш (точнее — мой ста-рый, а Танюшкин недавний, но верный) друг, обросший и дико одетый. Ну и что? Он же меня спас…

Но всё-таки, оказывается, можно удивляться и дальше. Сергей — ничего не расска-зывая, только таинственно посмеиваясь — провёл нас через болото, потом — мы протис-нулись чуть ли не ползком густющим сумрачным ельником… и он завопил весело:

— Ленка! Встречай, я не один!

— Ленка здесь?! — ахнула Танюшка. Но навстречу нам из кустов уже выскочила босая де-вчонка в спортивных брюках и майке, темноволосая и синеглазая, они с Танькой бросились обниматься.

Я плыл по течению уже абсолютно, думая только о том, как немного сполоснуться от грязи, подсыхающей на мне, а потом прилечь. Мозги ворочались со скрипом. Сергей за плечо протащил меня через кусты — и мы оказались в начале тропинки, спускавшейся к бо-льшому навесу-шалашу, возле которого горле костёр. Оттуда бежали ребята и девчонки — галдя, смеясь и размахивая руками. Это были мои друзья — порядком заросшие, обтре-павшиеся, но несомненно они!

— Все здесь? — отстранённо поинтересовался я, с великолепным равнодушием созерцая эпическую картину.

— Вас не хватало, — пожал плечами Сергей. — Мы-то думали, что хоть вам повезло…

— И давно вы здесь? — спросил я. Сергей недоумённо посмотрел мне в лицо:

— Да ты что, Олег? Мы же скоро месяц, как пропали оттуда.

РАССКАЗ 3

ЧУЖАЯ ВОЙНА

И не спрятаться, не скрыться —

Мир прилип к стеклянной грани,

И смеются наши лица

На заплаканном экране…

Группа "Спираль времени"

41.

* * *

Кирсанов — небольшой город. Пропажа даже одного подростка для него — печальная сенсация. Но если одновременно пропадают двадцать пять ребят и девчонок?!.

И даже не это самое интересное. А самое интересное, что мы общались почти еже-невно с "пропавшими". Весь тот месяц, пока они находились, по их собственным увере-им, здесь.