— Да ну тебя. Я-то думал, ты хочешь стать моим другом. — Мальчик снова улегся на живот, уперся локтями в пол и положил подбородок на сплетенные руки.

— И где же оно?

— В восточном крыле.

Маленький колокольчик зазвенел в голове Девона:

— Твоя тетя сказала, что тебе запрещено ходить туда.

— Не хочешь — не ходи. Мне-то что.

Разумеется, Девону ужасно хотелось попасть в восточное крыло, но сопровождать туда Александра казалось ему еще опаснее, чем идти одному. Миссис Крэнделл высказалась достаточно определенно, запретив ему там появляться, а он не настолько доверял Александру, чтобы рассчитывать, что ребенок сохранит их вылазку в тайне.

Александр поднял голову.

— Мы только зайдем и сразу выйдем, — пообещал он. — Никто и не узнает, что мы там были.

— Ну, хорошо, но ты никому не расскажешь об этом.

Мальчишка просиял.

— Круто! — завопил он, вскакивая на ноги. — Иди за мной.

Александр выбежал в коридор со всей скоростью, на которую были способны его короткие ножки. Девон едва поспевал за ним. Мальчик влетел в свою спальню, открыл верхний ящик стола и вытащил старинный железный подсвечник, короткую и толстую белую свечку и картонный коробок со спичками.

— Эй, — сказал Девон, — а это зачем?

Александр вставил свечу в подсвечник:

— Там нет электричества.

Девон вспомнил замечание миссис Крэнделл о старой проводке.

— Может, лучше взять фонарик, а не свечу? — спросил он.

Александр покачал головой.

— Так таинственнее. Если, конечно, ты не слишком боишься.

— Я не боюсь, — сказал Девон.

В коридоре было так тихо, что Девону на минуту показалось, будто в доме нет никого, кроме них. Хотя это было не так: где-то здесь была миссис Крэнделл — возможно, сидела со своей матерью-затворницей, и, уж конечно, где-то поблизости шнырял этот странный тип, Саймон. Сесили тоже, наверное, была дома. Девон неожиданно пожалел, что эта задорная девчонка не участвует в их авантюре.

Он пошел за Александром по ковровой дорожке, расстеленной в длинном коридоре; местами она протерлась и из ярко-красной превратилась в серую. Александр торжественно нес перед собой свечу, словно возглавлял религиозную процессию. В конце коридора мальчишка открыл дверь бельевого чулана.

— Здесь, — прошептал он.

Девон не смог сдержать улыбки. Так он и думал!

— Смотри, — сказал мальчик, поднимая свечу и освещая заднюю стену чулана. Но Девон ничего не увидел. Александр поднес свечу ближе, и Девон заметил тонкий прямоугольный контур на штукатурке под нижней полкой.

— Следи внимательно, — скомандовал Александр Маер и пошарил рукой по полу, нащупывая пальцами определенную секцию паркета. В первую секунду ничего не произошло; потом Девон расслышал тихий скрип, похожий на звук трения дерева о камень. Прямоугольная панель медленно отодвинулась назад. За ней было темно. Отверстие в стене было небольшим, примерно метр на метр двадцать — как раз для того, чтобы мог пролезть не очень крупный человек. Изнутри в ноздри Девону ударил затхлый сырой воздух.

— Видал? — воскликнул Александр. — Потайная панель. Разве не круто?

— Я не уверен, что идти туда достаточно безопасно, Александр, — колебался Девон.

— Я же все время это делаю! Что случилось? Ты струсил?

Нет, не струсил, но неожиданно осознал свою ответственность за восьмилетнего мальчика, ответственность перед своей новой семьей, хоть он и не успел еще влиться в нее. Но его любопытство, его желание выяснить правду пересилило страх перед неприятностями, которые не заставили бы себя ждать, узнай об их вылазке миссис Крэнделл.

Александр тем временем опустился на четвереньки и полез в люк. Девон вздохнул и пополз за ним.

С противоположной стороны они смогли подняться во весь рост. Александр повернулся, чтобы поставить панель на место.

— Никто не знает, что мы здесь, — прошептал он.

Перед ними был узкий проход, резко уходящий влево. Александр шел первым, показывая дорогу. Трепещущий огонек освещал путь всего на несколько шагов впереди. Девон чувствовал на лице липкую паутину и безуспешно пытался ее смахнуть.

В конце прохода Александр распахнул другую дверь. За ней оказался длинный коридор, напоминающий тот, в который выходили двери их спален. На полу лежал такой же ковер. Но здесь все было покрыто толстым слоем пыли, тяжелым и горьковатым осадком времени, от которого Девон, едва переступив порог, закашлялся.

— Мы в восточном крыле, — торжественно объявил Александр.

На стенах старинные шелковые обои — выцветшая голубая ткань с тиснением: судя по всему лебеди, хотя под слоем пыли разглядеть было трудно. Газовые рожки не зажигались уже целое столетие, со старых крюков свисала проволока, оставшаяся с тех времен, когда стены украшали портреты ныне покойных представителей семейства Маеров, перенесенные позднее в жилую часть дома. Солнечный свет едва пробивался через большое витражное окно в дальнем конце коридора: картина, составленная из цветных стеклышек, изображала Бога, низвергающего в ад Люцифера. Многочисленные двери были распахнуты, и за ними мелькали пустые комнаты с окнами, закрытыми ставнями; свет почти не проникал сюда, разве что через крохотные щели. Было так пусто, что приглушенные толстым слоем пыли шаги мальчиков гулким эхом разносились по коридору.