Бывший чиновник вдруг тяжело вздохнул и голосом приговоренного на казнь попросил:

— Можно сигаретку?

Человек из другого мира довольно хмыкнул. Реакция собеседника ему вновь понравилась. Он подтолкнул по столу в его сторону пачку сигарет и зажигалку.

Тот закурил, глубоко затянулся и прикрыл то ли от удовольствия, то ли от усталости глаза.

— Вы хотите, чтобы я раскрыл этот загадочный ход? В обмен на свободу?

— Не совсем. В обмен на свободу этого будет маловато. Я уже говорил, вам самому придется совершить путь, который вы проделали много лет назад. Мы не можем рисковать. Вы вполне могли успеть что-либо подзабыть по прошествии столького времени. А может, что-то изменилось. Опять же по причине давности. Вы что-то упустите, рассказывая, а в конечном итоге произойдет срыв. Это недопустимо. У нас нет права на ошибку. Поэтому только вы… Только вы сами, добравшись до канализационной системы, сможете все припомнить, все правильно оценить, скорректировать свои действия, если появились изменения, и повторить свой проход. Никто другой. Мы не можем себе позволить, чтобы из-за какой-то мелочи все сорвалось. Вы один сможете учесть все детали и мелочи. В крайнем случае сориентируетесь под землёй, если что окажется не так.

— Чем вы не можете рисковать?.. И что может сорваться?.. — глухо проговорил заключенный.

Человек из другого мира затушил докуренную сигарету, погладил пальцами свой острый подбородок и отрезал:

— Обо всем вы узнаете в своё время. Пока вам нужно знать, что мы в принципе хотим получить в обмен на вашу свободу.

— У вас что, готовы все бумаги на моё освобождение? — не поверил мрачный субъект.

— В том смысле, в каком думаете вы, — нет. Чтобы вас освободить традиционным путём, необходимо ходатайствовать перед Верховным Судом. И долгое ожидание. А ждать мы не можем. У нас нет на это времени.

— Я не понимаю…

— У нас есть все бумаги на перевод вас из этой зоны. Все бумаги для того, чтобы мы вас отсюда забрали. А дальше… Дальше вы исчезнете. Словно и не существовали. Мы выправим вам новые документы. Изменим немного внешность и… Вы станете другим.

— Кто вы?

Человек из другого мира загадочно усмехнулся. И узник вновь, как в первые дни после суда, ощутил себя отверженным. И ещё понял, глядя на этого щеголя с холодными глазами, что если откажется от его предложения, предпочтя отсидку своих оставшихся шести лет, то вполне возможно, что конца своего срока так и не дождётся. Как и обещал ему этот тип.

От него ждали одного ответа. И никакого другого он дать не мог.

В небольшом частном ресторанчике небольшого областного городка царило затишье. И этому затишью имелось объяснение в виде таблички на входных дверях заведения, на ней красовались огромные чёрные буквы: «CLOSED». Создавалось впечатление, что в данном городке все люди говорили и читали исключительно по-английски, а свой родной язык знали не настолько, чтобы понять сообщение — «ЗАКРЫТО».

Однако затишье было относительным. Возле столиков, на которых ножками вверх стояли стулья, мельтешила со шваброй в руках уборщица, за стойкой бара что-то подсчитывал на калькуляторе смазливый прыщавый паренек. Откуда-то из глубины заведения раздавались звон посуды и женские голоса.

Возле дверей с упреждающей табличкой стояли два здоровых молодца со сцепленными за спиной руками и тяжелым взглядом смотрели перед собой. Они охраняли. И, окинув взглядом зал, можно было понять, кого.

В самом дальнем углу, возле плотно занавешенного окна, за столиком сидели двое: единственные оставшиеся посетители. И по тому, что их никто не тревожил, что даже уборщица не смела приблизиться к их столику, можно было предположить, что заведение, вполне возможно, освободили именно для этих двух людей, чтобы они могли спокойно, без лишних свидетелей поговорить.

Одному было за пятьдесят. Плотный, с небольшими залысинами на висках, с лицом номенклатурного работника.

Второй был как бы из другого набора: высокий, под два метра, могучего сложения тридцатилетний молодец.

— Он много чего успел сказать? — спросил богатырь и с видимым удовольствием отпил из бокала глоток пенистого напитка.

— Сказал он не много. Даже слишком мало, — ответил собеседник, не притрагиваясь к бокалу, который стоял возле него. — Но нам и этого вполне достаточно. Достаточно, чтобы понять, для чего мог понадобиться такой спец.

— И кому?

— А вот здесь вопрос. Он мог понадобиться многим. Единственно, что мы успели выяснить, пока он не отдал богу душу, так это то, куда он направлялся.

— И значит, кое-какие предположения есть?

— Есть. И даже больше чем предположения.

Богатырь вытер салфеткой губы, небрежно отодвинул от себя пустой бокал и внимательно посмотрел на своего собеседника.

— Почему я? — спросил он, не опуская взгляда.

— Потому что ты спец. Не меньшей квалификации, чем погибший. Тот спец, услуги которого понадобились неизвестным нам людям, цель которых вполне нам ясна. Ты спец. Только в отличие от погибшего ты работаешь в силовой структуре и выполняешь обязанности, предписанные данной службой. И ты — наш человек.

— Вы хотите…

— Я хочу, чтобы ты отправился вместо него. Им нужен человек твоей квалификации. И они его получат. Они получат тебя.

— Думаете, погибшего они не знали в лицо?

— Никто не даст стопроцентной гарантии. Но вероятность этого ничтожно мала. Скорее, что они не знали погибшего в лицо. Им нужен был человек, живущий как можно дальше от столицы, кто в столице не примелькался и появление которого не привлекло бы внимания. И они такого нашли. А вероятнее, им просто продали сведения о таком человеке. Который проживал в нашем городе. И которого не стало.