Принцип решения проблемы осенил его, когда майор-криптограф пытался уснуть после непрерывной двадцатичасовой работы. Что, если сопоставить содержание телеграммы с текущими международными событиями? Несомненно, в зашифрованном тексте есть фамилии известных лиц и названия географических пунктов. Это дало бы возможность раскрыть код.

Он немедленно спустился в свой рабочий кабинет и стал просматривать имеющиеся материалы под этим углом зрения. Вскоре Ярдли нашел весьма вероятную зацепку. В ту пору ирландские повстанцы боролись за независимость своей страны. Майор предположил, что во многих телеграммах может фигурировать, разумеется, в закодированном виде слово «Ирландия», а с ним по логике должно соседствовать слово «независимость».

Несколько часов напряженной работы, и вот японский код дал трещину. Выделены и внесены в новую таблицу первые десять слогов. Постепенно раскрывается весь код, примененный для шифровки анализируемой телеграммы, а это, в свою очередь, помогает понять внутренний механизм всей криптографической системы. Важнее всего было найти принцип, тогда решение самой проблемы становилось лишь вопросом времени.

В феврале 1920 года Ярдли смог отослать в Вашингтон первую дешифрованную и переведенную на английский язык японскую дипломатическую депешу. Это было началом. С середины 1920 года в государственный департамент пошли полностью дешифрованные телеграммы, практически не имевшие искажений!

Этот, успех был как нельзя ко времени. Интерес Вашингтона к японской дипломатической переписке возрастал с каждым днем. И рекомендации Ярдли были для госдепартамента как бы локатором, позволяющим нащупать верный путь в тумане дезинформации и дипломатического многословия.

В этот период свой первый существенный вклад Ярдли внес в обсуждение вопроса об одном из островов в западной части Каролинского архипелага. Остров этот ранее принадлежал Германии, а в 1914 году был оккупирован японцами, — что вызвало вспышку ожесточенных споров на международной конференции по Коммуникациям, состоявшейся в Вашингтоне в 1920 году.

Соединенные Штаты протестовали против оккупации Японией всей этой группы островов. Дело в том, что здесь проходил подводный кабель, связывающий Северную Америку с Восточной Азией и американское правительство сочло недопустимым ставить такую важную линию связи в зависимость от настроения японского правительства. В процессе спора Ярдли основательно подогрел ожесточение государственного департамента против Японии. Из дешифрованных им телеграмм выяснилось, что японцы перехватывали американские дипломатические и военные телеграммы, передающиеся по этому кабелю.

Очень скоро Ярдли предстояло сыграть еще более значительную роль. Осенью 1921 года должна была состояться международная конференция по ограничению военно-морского флота. Государственному департаменту было крайне важно знать содержание шифрованной переписки между министерством иностранных дел в Токио и японской делегацией на этой конференции.

…Ноябрь 1921 года выдался в Вашингтоне необыкновенно теплым. И это невольно вселяло надежду на благополучный исход представительного совещания. Столица Соединенных Штатов принарядилась, чтобы принять именитых гостей. По улицам проносились роскошные лимузины с дипломатическими флажками. В изысканных апартаментах Пан Америкэн Билдинг можно было увидеть крупнейших государственных деятелей капиталистического мира.

Конференция открылась 12 ноября ханжески-благочестивой речью президента США Уоррена Гардинга.

Американская делегация предложила в течение десяти лет не увеличивать военно-морской флот наиболее мощных держав и на это время установить между американскими, английскими и японскими флотами — соотношение 5:5:3. Рекомендовалось также не пополнять флот кораблями водоизмещением свыше десяти тысяч тонн, с артиллерийским вооружением более восьми дюймов, ограничить общий тоннаж авианосцев и определить максимальное водоизмещение линкоров, авианосцев и крейсеров.

План, предложенный американской делегацией, встретил резко критическое отношение. Например, полковник Репингтон — редактор военного отдела лондонского «Таймс» — комментировал его так: «Государственный секретарь Юз в течение тридцати пяти минут потопил больше кораблей, чем все адмиралы на протяжении столетий».

Предложение американцев поставило японское правительство в нелегкое положение. В связи с внутренними экономическими трудностями оно в общем-то не прочь было принять предложения о сокращении военно-морского флота, но не решалось проводить эту линию открыто. Сторонники агрессивного курса внутри страны в этот период уже набрали силу и оказывали на правительство уверенное давление. Полное согласие с требованиями Америки угрожало правительственным кризисом. В связи с этим японской делегации предписывалось настойчиво возражать против американских предложений и добиваться хотя бы незначительного увеличения доли в соотношении флотов.

Довольно скоро конференция зашла в тупик, и сдвинуть дело с мертвой точки никак не удавалось. Правда, не столько из-за японцев, сколько из-за упорной бескомпромиссной позиции американцев. 24 ноября газеты выступили с мрачным прогнозом, утверждая, что договор не будет подписан и конференция закончится безрезультатно. В Лондоне, Париже, Риме и Токио осуждали США за нежелание идти на уступки.

Такая тактика, как могло показаться на первый взгляд, «соответствовала наивности американской дипломатии и неопытности государственного секретаря». Но 11 декабря, когда все уже потеряли надежду, японская делегация неожиданно капитулировала. Принц Токугава — президент палаты и руководитель делегации на Вашингтонской конференции — объявил, что Япония безоговорочно принимает предложения американской делегации.