Ковальски замыкал шествие.

— Эй, смотрите, столько медвежат… — В его голосе прозвучала тоскливая нотка, и это было так странно, как если бы бык вдруг запел оперную арию.

Грей оглянулся. Ковальски стоял, уставившись на витрину маленького магазинчика. За покрытым изморозью стеклом в янтарном свете виднелись плюшевые медведи всех форм и размеров. Вывеска над входом гласила: «Шестипенсовые медвежата».

— Вон тот, одет как боксер! — Ковальски медленно двинулся вдоль витрины.

Грей остановил его.

— Мы уже опаздываем.

Ковальски уныло опустил плечи. Бросив напоследок долгий тоскливый взгляд на витрину, он последовал за остальными. Рейчел смерила великана изумленным взглядом.

— А что? — обиженно проворчал тот. — Это для Лиз, моей подруги. Она… она собирает плюшевых медведей.

Какое-то мгновение Рейчел продолжала недоуменно смотреть на него.

Буркнув себе под нос что-то невнятное, Ковальски тяжело затопал к двери.

Остановившись рядом с Греем, Сейхан прикоснулась к его плечу.

— Вы заходите внутрь. Беседуете с историком. А я останусь наблюдать здесь.

Грей пристально посмотрел на нее. Договоренность была совсем другой. Хотя лицо Сейхан оставалось спокойным и равнодушным, ее взгляд настороженно метался по сторонам; скорее всего, она изучала площадь на предмет наличия снайперских гнезд, путей отхода и мест, где можно укрыться. А может быть, просто не хотела смотреть Грею в глаза. Действительно ли Сейхан собирается нести дежурство на улице или же просто старается держаться на расстоянии?

— Какие-нибудь неприятности? — спросил Грей, замедляя шаг.

— Никаких. — Сейхан сердито сверкнула глазами. — И я хочу, чтобы так оставалось и впредь.

У Грея не было настроения спорить. После всего того, что произошло в Италии, возможно, действительно было лучше оставить кого-нибудь на улице. Грей поспешил следом за Ковальски и Рейчел.

Присоединившись к остальным, он пересек замерзшее летнее кафе и подошел к входной двери. Его внимание привлекла табличка у входа: «Здесь рады воспитанным собакам и детям». Вероятно, к Ковальски это не относилось. Грей подумал было о том, чтобы приказать своему напарнику остаться на улице, но потом решил, что это только еще больше разозлит Сейхан.

Грей потянул дверь на себя. Изнутри вырвался поток теплого воздуха, приправленного ароматом солода и хмеля. Пивная была расположена рядом с холлом гостиницы, и вошедших встретили громкие голоса и раскатистый смех. Ковальски сразу же поспешил в туалет.

Оставшись в дверях, Грей обвел зал взглядом. Пивная «Королевский герб» была совсем небольшой: несколько деревянных столов и кабинок вокруг камина с кирпичной вытяжной трубой. Ревущий огонь успешно боролся с холодом. Рядом с камином стояла деревянная статуя в человеческий рост, изображающая короля в короне, в честь которого, по всей видимости, и была названа гостиница.

Еще один громовой взрыв хохота привлек внимание Грея к угловой кабинке у камина. Двое местных жителей, в охотничьих костюмах и сапогах до колен, стояли перед столиком и сидящим за ним единственным посетителем.

— Значит, Уоллес, ты говоришь, он свалился прямо в болото? — задыхаясь от смеха, сказал один из охотников, вытирая одной рукой глаза, а в другой сжимая высокий стакан с темным элем.

— Чтоб мне сидеть задницей на сковородке, если я вру! Прямо в болото, — подтвердил мужчина в кабинке, говоривший с сильным шотландским акцентом.

— Эх, жаль, я этого не видел.

— Да, ребята, но какая потом стояла вонь! Тут вы бы точно не захотели очутиться рядом. Ни за что. — Сидящий в кабинке снова разразился громким хохотом.

Грей узнал доктора Уоллеса Бойла по фотографии на интернет-странице Эдинбургского университета. Но на снимке профессор был чисто выбритым, в пиджаке и при галстуке. Сейчас же у него отросла спутанная седая борода, и он был одет так же, как и его приятели-охотники, в стеганый жилет и потрепанную куртку в «елочку». На столике перед ним лежали зеленая твидовая шапочка, перчатки без пальцев и теплый шарф. Рядом, прислоненное к скамье, стояло охотничье ружье в чехле.

Наконец доктор Бойл заметил появление Грея и его пристальный взгляд.

— Тэвиш, Дафф, похоже, наконец прибыли те журналисты, с которыми я договорился о встрече.

Это была их «легенда»: двое сотрудников иностранного журнала, готовящих материал о взрыве в Ватикане и расследующих обстоятельства гибели отца Джованни. Ковальски предстояло изображать фотографа.

Охотники посмотрели на Грея. Их лица сразу же стали жесткими — обычная подозрительность, с какой жители маленьких городков встречают чужаков. Но все же они осторожно кивнули в знак приветствия. Быстро допив пиво, оба направились к выходу.