Погрузившись на несколько мгновений в созерцание и не заметив ни каких патологических повреждений тела, Арест с поистине царской грацией спустился обратно к водопою. Оставшиеся в живых ящеры, тут же воспользовались возможностью и с удивительной скоростью ринулись к свободной тропе.

Утолив наконец в полной мере свою жажду и бросив последний взгляд на остатки своих обреченных врагов, большинство из которых были еще живы, но уже намертво опутаны щупальцами Сор'н'хи, Арест решил отправиться своей дорогой.

Огласив окрестности своим победным рыком, он засеменил на восток.

Несчастье постигло Ареста, именно тогда, когда он меньше всего ее ожидал. Семь раз восходило и заходило жаркое солнце Аль-Азифа прежде чем херувим оказался жестоко искалечен. Виной тому были буйволы. Арест, как раз охотился на стадо численностью в тысячу голов.

Лежа на брюхе, притаившись в высокой сухой траве, он ожидал момента для стремительного броска. К стаду, Арест подкрался, как и следовало ожидать от лучшего охотника этого мира, совершенно незаметно. Осталось только выбрать свою жертву. И в тот момент, когда все его тело было уже готово устремиться в смертельном броске к выбранной им жертве, херувим с удивлением отметил, что вся эта многотысячная живая масса, в считанные мгновения, пришла в движение. Причем на ее пути оказался не кто иной, как сам херувим.

Уже после того, как он дотащил свое израненное и избитое тело, до ближайшего святого места и погрузился в созерцание, для того, что бы попытаться хоть как-то унять неимоверную боль, а за одно и понять, что же произошло, ему открылась истинная картина всего произошедшего.

С другого конца, стадо буйволов подверглось нападению многочисленной стаи степных шакалов. В своем безумстве от страха и жажды выжить, вся эта живая лавина пришла в движение. И кто же виноват, что сам Арест подкрался так искусно, что его присутствия не почувствовали даже опытные самцы.

Поняв, что огромное стадо несется в его сторону, херувим инстинктивно попытался уйти из под копыт обезумевшего стада. В первые минуты, ему даже удавалось своим присутствием оказывать на впереди мчащихся особей определенное влияние, но в выносливости и скорости передвижения, херувим все-таки уступал жвачным.

В скором времени он оказался практически раздавлен под копытами диких буйволом. Непродолжительное время, он еще пытался хоть как-то бороться с лавиной парнокопытных. Страшными ударами своих лап, он переламывал конечности того или иного животного, образовывая тем самым хоть иногда небольшое пространство, для того, что бы хоть изредка подниматься на своих крыльях над лавиной рогов. Но все было тщетно…

Уже лежа в тени заброшенного баобаба и проанализировав свой организм, Арест ужаснулся. Он обнаружил, что кости обеих передних лапы превратились в кашу. Было сломано шесть ребер. Уничтожена печень и селезенка. Из всех внутренних органов казалось, только его сердце избежало повреждений. Прикинув сколько его организму надо для того, что бы хоть как-то восстановить и регенерировать разорванные внутренние органы, он пришел к выводу что это конец! На восстановление поврежденных внутренних органов по его подсчетам ушла бы неделя, для восстановления всех костных тканей — не меньше трех. И это при том, что ему был необходим полный покой и к тому же обильная пища.

Он провалялся тогда в беспамятстве три дня. Его спасло то, что на четвертый день, его баобабу, решили посетить охотники одной из местных семей херувимов. Их было четыре особи. Один самец и три самки. Узнав, кто он и что произошло, самец приказал оставить Ареста и продолжить охоту. Только глубокой ночью одна из самок притащила тушу убитой косули и ни чего не объясняя скрылась в ночи. Это было очень странным поступком для любого перворожденного. Ведь любому крылатому еще с детства объясняли, как необходимо поступать с теми, кто оказался слабее своего врага или обстоятельств. Он не достоин жить, так как своими генами может испортить генный пул прайда и вообще всей расы.

Как бы там не было, но в четвертую ночь, Арест наелся до отвала свежего мяса. Полученные питательные вещества ускорили восстановление его организма, однако нестерпимо хотелось пить. Кровь косули быстро свернулась и потому жажда мучила тело Ареста даже больше чем не прекращающая и безумная боль в каждой клеточке его тела. И тогда он потрясал окружающее пространство своим рыком. Но так, казалось только его больному разуму. На самом деле он мог издавать тогда всего лишь слабые стоны, а вот разум, выдавал их за рык хозяина степей, который был настолько страшен, что мог ввести любое живое существо в ступор.

Постоянно погружаясь в свое отражение Арест видел, что ему не успеть восстановить физику организма и в конечном итоге его все же ждет мучительная смерть.

'Как все-таки все получилось глупо и нелепо.' — эта мысль точила его изнутри не давая окончательно сдаться. Ему так хотелось отпустить свое Я на волю и прекратить эту страшную боль. Вот уже в шестой раз после это постыдного происшествия, солнце садилась за горизонт.

'А вот и падальщики.' — Несмотря на затуманенное сознание, ему удалось ощутить, что какое-то существо пытается подкрасться к его беспомощному телу. Выйдя из созерцания, он получил новую порцию боли, но заметив, что к нему приближается человек, попытался собрать воедино свои мысли.