— Ахиллес! Я все больше склоняюсь к мысли, что твое понимание юмора, несколько странно. На мой взгляд в пору лечить твою психику.

— Вот, вот. И я о том же. Возрожден в мире где человек лишь пища сам ни бельма не помню о своей прошлой жизни, кроме разве, что основополагающих способностей, а тут еще повстречал существо принадлежащее к отряду кошачих, которое оказывается разбирается еще в искусстве комедии и риторики.

— Сейчас как двину тебе по голове своей лапой, в раз все вспомнишь. — Арест видимо был не в духе.

Ахилл благоразумно пропустил мимо сознания последнюю мысль и принялся рассматривать людей преграждавших им вход. Они были выходцами Аргоса. Высокие, гибкие фигуры. Тела словно изваяны творцом из одних сухожилий и канатов мышц. Мышечная массы впрочем не много, но сила, в их телах чувствовалась. Белые длинные волосы, были собранные на затылке в хвост. Красные зрачки, бесстрастно взиравшие до этого момента на огромную толпу и тут же принявшие округлую форму, как только различили в толпе фигуру херувима.

— Мира вам торговый люд. — поприветствовал Арест двух аргосцев.

— И тебе перворожденный трудной охоты и достойных питомцев.

После ритуальных приветствий, две пары глаз стали всматриваться в друг друга, словно пытаясь выиграть схватку. В чем бы эта схватка не заключалась, выиграл ее разумеется Арест. Херувим лишь слегка коснулся своим ледяным желанием теплого человеческого сознания, как тот, тут же отвел свой взор и раболепно прошептал.

— Что желает господин?

— Войти со своим… спутником внутрь.

— Для нашего хозяина, ваше присутствие на боях станет честью для всего Дома. Но вы господа, должны заплатить за вход.

— Однако. — глаза херувима стали раскаленным солнцем, готовым испепелить этих двух червей.

— Наш шатер лишь для аристократии и крупных торговцев. — еле слышно прошептал первый.

— То есть ты намекаешь, что я недостаточно знатен, чтобы переступить порог вашего шатра?

Ахиллесу стало понятно, что неверный ответ и судьба двух охранников предрешена. Стоит им сейчас лишь косвенно сморозить какую-либо чушь, и их головы в следующее же мгновение покатятся по земле, сорванные от одного единственного удара херувимовой лапы.

— Нет господин проходите. Для нас это честь.

Потеряв к охранкам всякий интерес, Арест гордой походкой направился внутрь. Ахилл последовал за ним. Один из охранников с ненавистью посмотрел на человека, который, как он считал, был рабом херувима. Но потом, оценив странные доспехи, перекинутый за спину щит и удивительный шлем он… В следующий миг, охранник повстречался своим взором с блеском холодных голубых глаз, в которых чувствовалась мощь средиземных морских стихий и понял, — ни какой ОН НЕ РАБ. И даже НЕ СЛУГА. Он тот, о котором в скором времени будут слагать даже не легенды, а мифы. Он увидел это отчетливо, так как был — магом. Причем не самым последним в этом мире.

Проиграв схватку с херувимом, чего в принципе и следовало ожидать, он решил отыграться на его, как он думал рабе и… Снова проиграл.

— Диорен, сообщи хозяину, что к нему направляются важные гости. — обратился маг ко второму охраннику и тот незамедлительно дернул за красный шнур, звонок которого оповещал хозяина и предупреждал, что под своды его шатра направляются очень важные гости.

Полумрак этого странного сооружения, неприятно удивил Ахиллеса. Он привык к простору и солнцу и не хотел снова погружаться в ночь средь бела дня. Он решил не зыркать зря по сторонам, все равно ничего не видать, хотя внутренним сознанием чувствовал, что за ними наблюдают во все глаза и глаза эти, привыкли повелевать сотнями и тысячами, а значит их хозяева опасны. Тут к ним навстречу вышел хозяин всего этого заведения. Хозяином оказался Пан. Его силуэт четко вырисовывался в полумраке помещения освещаемого слабым светом едва горевших масляных ламп. Нечеловечески глубоко посаженые глаза. Среди короткой курчавой шевелюры, четко просматривались два небольших рога. В низу подбородка росла длинная козлиная борода. Вполне человеческая фигура была облачена в простую серую тунику. Вместо человеческих ступней, красовались широкие копыта.

— Я приветствую… — Пан тут же осекся.

Он ждал саму царицу Гимину, которая изъявила желание, тайно почтить самую достойную арену торга. А тут на тебе. Херувим и какой-то человечишка и его Триэка оторвали от приготовления царской ложи?

'Ну и задам я сегодня порку этому Диорену. Хотя если и Диорен и Ставрог не смогли объяснить этим гостям, что сегодня проводится закрытый бой, значит, что-то тут не так. Хотя действительно чего это я храбрюсь? Передо мной же не кто ни будь, а ХЕРУВИМ — что б ему не ладно было. Мда Триэк… Стареешь!'

— Вот именно Триэк. — мысли Ареста появились в голове Триэка неожиданно, вызывая при этом слабый намек на головную боль.

'Боги небесные, для него ведь мои мысли, что пергамент для ученного'

— То же верно пан. Теперь осмысли то, что я тебе сейчас объясню.

— Да господин. — наконец выдавил Триэк.

— Во первых, ты видишь сзади меня человека.

— Да господин. — глаза пана с удивлением уставились на щурившегося в его сторону ахейца.

— Сегодня он будет биться с любым из твоих бойцов. Нашей порукой будет его бронзовый меч.