— И что же ты предлагаешь?

— Сила минотавров в единстве и мощи их мышечной массы. Одолеть этих созданий в открытом противостоянии невозможно, если по крайней мере не обладать гораздо большим численным превосходством, а его то, как раз у нас и нет.

— Короче. — недовольно буркнула защитница.

Ей и так уже испортили настроение, потому выслушивать нравоучения херувима, Защитнице совершенно не хотелось.

— Я применю к минам свою способность к создании иллюзий перед, которой они не смогут устоять. Их внимание на несколько мгновений будет отвлеченно, что позволит мне, при помощи моих крыльев, обрушиться на этих бестий с верху. Под тяжестью моего тела их построение смешается. Именно в эту мешанину тебе и будет необходимо приземлиться. В рядах рогатых начнется замешательство. Они будут мешать друг другу и не успеют заново сплотить строй.

— Это еще почему?

— Ведь среди них, в это время будут находится Я и ТЫ. — Арест многозначительно посмотрел на Защитницу. Твоя скорость и моя масса довершат смешение их построения. В это время со всех сторон рогатые будут подвержены атакам сидских всадников, а на их головы будет непрерывным потоком сыпаться каменный ливень, приготовленный гоблинскими пращниками. В общем и целом, это самый разумный план, который мог бы быть удачным, если бы не одно но.

— Ну и какое же?

— Невры. Непонятно где и что будут предпринимать в течении всего этого боя эти быстрые бестии.

— И кто же придумал этот великолепный план? То же твои предки?

— Да нет. Ахиллес. Я лишь дал ему нужную информацию.

— Понятно.

Тем временем к ахейцу подскакал Миро. Он доложил, что все его воины в сборе.

— Жду дальнейших распоряжений.

— Я вижу, что к седлам твоих воинов пристегнуты колчаны с дротиками. Слушай, что тебе и твоим всадникам предстоит сделать….
– и ахеец принялся быстро объяснять ту часть боя, в которой предстояла принять участие желтокожим всадникам.

После того, как Миро удовлетворенно кивнул, Ахиллес подвел некий итог:

— А теперь доблестный Миро, направляй когти своих ящеров на врагов и да пребудет с нами победа.

— Свет. — выкрикнул свой боевой клич черноволосый всадник и понесся к своим воинам.

Подойдя к херувиму и Сайре, Ахилл поинтересовался у первого:

— Что за клич такой — Свет? На мой взгляд очень уж он какой-то беззубый!

— Дело в том, что невры да и сурги, по большей части ночные существа. Поэтому всегда нападают ночью, а раз так, решили давным-давно сидские наездники, значит воинам их государства надо иметь боевой клич отвечающий противоположности их извечных врагов. Поэтому они и выбрали этот клич. Он подразумевает следующее: — Как солнечные лучи рассеивают тьму, так и наездники Сида, должны рассеивать воинство волкоголовых!

— Странный все-таки клич. Ведь ночь все равно возвращается и побеждает на время свет. Надо было Сидским мудрецам придумать, что то вроде: — Бей остроухих, или скажем — Смерть блохастым! — законченные образы, которые не несут в себе двусмысленности. — пошутил ахеец.

Однако ни кто из его друзей не рассмеялся. Арест потому, что его пасть для этого была не приспособлена, Сайра — потому что, скорее всего, не оценила шутки. А может и потому, что до сих пор, была вне себя от недавней реплики в свой адрес.

— Идут. — мысленно объявил Арест и тут же окрестности стоянки прорезал мощный и яростный рев огромной пасти херувима.

— До сих пор не могу привыкнуть к этому звуку. — искренне признался Ахилл. — Сколько уже раз слышал, а вот каждый раз, сердце чуть ли не разрывается от этого звука. Вот что надо было придумать сидским мудрецам, а не какой-то там крик 'Свет'.

Тем временем получив сигнал, которым являлся воинственный рев Ареста, Миро и его наездники, проорав во все горло свой родовой клич, ринулись во мрак ночи.

Небо как назло стало затягивать небольшими тучами. Хотя сияла полная луна, звезд было настолько мало, что лунный свет скорее мешал человеческому зрению, нежели помогал. Перед глазами все расплывалось. В десяти, пятнадцати шагах силуэты становились не четкими и призрачными.

По объяснению Абсолюта, наездники Миро, должны были стремительно появиться перед надвигающимися рядами врага и из темноты, метнуть в них по одному дротику. Арест утверждал, что мины довольно плохо видят, а по сему, эта внезапная атака, могла бы причинить их отряду весомый урон. После своей первой атаки, сидские всадники должны были вернуться на исходную позицию и рассказать Абсолюту, какова приблизительная численность врага, после чего ждать дальнейших указаний.

Наездники Сида появились из темноты ночи, столь же стремительно, сколь быстр полет древесного дракона мрачных гивейнских лесов. Они словно горные ториты Аль-Азифа появились ни откуда и исчезли в никуда. Лишь гулкий звон впившихся дротиков в плоть деревянных щитов, да предсмертный выдох одного из минких воев, красноречиво указало на то, что все это не игра воображения.

'А ведь если бы не заблаговременное предупреждение невров, могло бы быть и хуже!' — недовольно признал Холк.

— Сомкнуть ряды, не нарушать строй. — промычал предводитель минов.