– Мария… я не знаю, как сказать, но… он у меня, он видел твою фотографию и теперь рвется тебя найти.

Она помолчала, даже, кажется, успокоилась и перестала плакать.

– Не пускай его, – и бросила трубку.

Разумеется, это я знала и без нее. Прислушавшись, я поняла, что Алекс успокоился. Надо было выйти и посмотреть, что там, но я боялась. В состоянии крайнего возбуждения Алекс переставал контролировать себя и мог сотворить все, что угодно.

Набравшись смелости, я все-таки вышла в соседнюю комнату, представлявшую собой Куликово поле после сражения. Алекс спал на диване, его дыхание было ровным и размеренным, лицо – совершенно безмятежным, как будто не он час назад крушил тут все с яростью тигра. Стараясь не шуметь, я присела на краешек дивана и положила руку ему на грудь. Он пробормотал что-то, но не проснулся. Он проспит долго, до завтрашнего обеда – точно. У меня будет время все убрать и позвонить Марии.

Новый год.

Новый. Мы впервые шли в гости к Принцу, тем более – отмечать такой чудесный праздник. Мы вместе – я и моя подруга Милка. Она была очень хороша в тот вечер – мы купили ей короткое голубое кожаное платье с рисунком под рептилию – голубой нам обеим очень идет. И еще зачем-то несли с собой чайные розы.

Я задержалась в огромном роскошном холле – мне внезапно позвонили. Пока я, развалясь с комфортом на мягком диване, отвечала на звонок, Милка позвонила в дверь на третьем этаже, было слышно, как ей открыли, она ответила, к кому идем.

Когда же через несколько минут поднялась я, дверь мне открыла сама Королева. Мне трудно было взять себя в руки и не разглядывать ее излишне пристально – но в дверном проеме я увидела Звезду. Единственную и настоящую. Квартира принадлежала ее сестре, прихожая утопала в елочных шарах и – как ни странно – цветах. Тут я вспомнила про свой букет и, поздоровавшись, протянула ей. Клянусь, она разглядывала меня гораздо пристальнее, чем я ее, а букет взяла так, словно это были первые цветы в ее жизни. Но – без тени улыбки, хотя она была изрядно пьяна. Вышла домработница, но Королева жестом отослала ее обратно. Я сняла пальто и шарф, остановилась в нерешительности. Королева разглядывала меня уж слишком невежливо даже для выпившей дамы. И вдруг нарушила тишину.

– Примерь, сделай милость, – и жест куда-то за мою спину.

Я в недоумении обернулась. Сзади висела одежда. Ближе всех ко мне была шикарная пелерина из белой норки – было очевидно, что принадлежать она могла только настоящей Звезде. Королева всегда была склонна к полноте и не носила столь популярных в те годы «халатиков» с поясом на талии. Моя талия тоже всегда отсутствовала, несмотря на тогдашнюю относительную стройность – я любила разные свингеры и короткие широкие пальто – чтобы были видны красивые ноги. Наши вкусы явно совпадали.

Она выжидающе смотрела. Покачнувшись, Королева повторила предложение тоном, не терпящим возражений. Пелерина была легкой как пух. Вместо зеркала я уставилась на ее лицо. Она чему-то улыбалась, я бы даже сказала – ухмылялась.

– Тебе говорили, что ты похожа на меня?

– Да, – зачем-то соврала я.

– Ты выше. Но это же хорошо, да? Сейчас в моде высокие девушки.

Она подошла ко мне, обняла одной рукой и развернула нас обеих к огромному зеркалу. Говоря откровенно, чтобы считать нас похожими, выпить надо было больше, чем было заметно по ее состоянию. Но белый мех чем-то усиливал это сходство.

– Ты заходи прямо так, у нас там холодно.

– Холодно? А почему?

– Так зима же, детка, зима…

Она, так и не снимая руки с моей талии, завела меня в комнату, роскошнее которой я ничего в жизни не видела. Тогда впервые я в доме встретила белый рояль. За роялем сидел Принц, бренча что-то не соответствующее ситуации, одной рукой, небрежно и лениво, а за его спиной стояла хозяйка квартиры. Принц поднял свои оленьи глаза и перестал на минутку играть – как выяснилось позднее, он тоже принадлежал к числу тех, кто обнаружил наше внешнее сходство с Королевой. Мне было обидно – я была выше, моложе, стройнее, трезвее и гораздо глупее ее. Раза в два. Во мне не было того, что заставляло людей терять дар речи. Остальные люди в комнате не отреагировали на мой приход столь бурно – просто поприветствовали. Публика была важная, творческая, поющая. Пели весь вечер, в том числе пел и Принц, собственно, ради которого мы и пришли. Милка сияла глазами из угла, куда она забилась сразу, как пришла, сдержанно улыбалась, но не пыталась даже приблизиться к своему кумиру. Впрочем, ее сразу взял в оборот кто-то из именитых гостей – он надеялся, видимо, сразу же в этот сказочный вечер довести до логического завершения процесс ухаживания. Принц прыгал вокруг Королевы как щенок, подносил стул, бокал, подушку. Воспользовавшись отсутствием пристального внимания, я осторожно отнесла шубу в прихожую и повесила на плечики – жара в гостиной была ужасная. Духота усиливалась алкоголем, жаром свеч и постоянной живой музыкой, впрочем, очень хорошего качества. Пели песни – знакомые и незнакомые, свои и чужие, на разных языках, в том числе и совершенно мне незнакомых.

И вдруг запела она. Аккомпанировал ей очень известный и талантливый человек, но даже его гениальные руки не могли соперничать с голосом, который занимал не просто все дозволенное пространство – казалось, он проникал сквозь поры кожи до самой души и приятно щекотал «под ложечкой». Королева пела простенькую, немного даже шутливую песенку, сочиненную для нее когда-то как раз ее сегодняшним аккомпаниатором. Без микрофона, совершенно пьяная, держась за спинку стула. Рядом почтительно склонился Принц, стараясь поддержать любимую под руки, если она все-таки свалится. Но голос… Он меня абсолютно покорил.

Звездопад. Счастье, которое так коротко. Глупые люди, которые не умеют зажечь и сберечь свою любовь. Талант, который умирает, и бездарность, которая несчастна, так как тоже хочет в небо. А потом она пела про мужчин и женщин, про разочарование и бессонницу, пела весь вечер.

Незаметно наступил Новый год, все весело защебетали, а я все слушала, как зачарованная.

В самом разгаре ночи начали уходить первые гости. Вскоре Милка потянула меня за рукав. Мы распрощались со всеми, с кем успели познакомиться, и пошли в прихожую. Ее ухажер вышел первым – искать нам такси, Милка за ним. Я долго искала в прихожей свой шарф, а когда нашла, меня кто-то требовательно потянул за рукав пальто. Королева была трезвее, чем в начале вечера, и протягивала мне белую пелерину вместе с плечиками.