Как это в духе Мэгги! Нет чтобы просто уволиться или уйти на пенсию. Нет, этой суке надо было, чтобы ее убили!

Боже правый! Кем бы ни был тот человек, кто ее пристукнул, он не просто убил самую умную и амбициозную любительницу крепких словечек из всех, кого только знал Натан. Этот мерзавец уничтожил тридцать три процента прибыли Бартоломью! Неудивительно, что у издателя так болит голова!

Журналисты целый день пытаются его достать, с той самой минуты, как он появился на работе. Сколько раз можно повторять одно и то же? «Она представляла собой настоящее сокровище. Мы потеряли близкого друга. Ее потенциал был неисчерпаем». Пусть скажет спасибо, что Натан ни слова не проронил о том, как она отсасывала у коммерческого директора «Апекса» прямо в кабинете!

Мэгги Петерсон мертва. Твою мать!

Ладно, упокой, Господи, ее душу, а Натану нужно работать. У него море работы.

Бартоломью нажал на кнопку вызова секретаря. Нужно кое-что надиктовать. Секретарша сегодня надела юбку в тонкую полоску и жакет, под которым, судя по всему, ничего больше не было. Довольно привлекательное зрелище. Натан позвонил еще раз. Куда же она запропастилась?

Что за чертовщина творится целый день? Мэгги Петерсон мертва, а его собственная секретарша не обращает на него внимания. Неужели весь проклятый мир сошел с ума?

— Офис мистера Бартоломью.

— Это Карл Грэнвилл. Я хотел бы поговорить с мистером Бартоломью.

— Боюсь, он сейчас очень занят. Ему звонят целый день…

— Могу себе представить. Но у меня очень важное дело. Я пишу книгу по заказу Мэгги Петерсон.

— Может, переключить вас на номер помощницы Мэгги, Эллен? Она…

— Мне необходимо поговорить с мистером Бартоломью лично.

— Но я не знаю…

— Пожалуйста, передайте ему то, что я сказал. Уверен, он захочет со мной побеседовать.

— Я думаю, что Эллен…

— Просто передайте ему мои слова. Карл Грэнвилл. Хорошо?

— Ладно. Передам.

— Спасибо.

Щелк.

— Алло?

— Мистер Грэнвилл?

— Да…

— Меня зовут Эллен Аккерман. Из «Апекса». Я работаю… работала референтом у Мэгги Петерсон. И звоню для того, чтобы заверить, что вас обязательно передадут другому редактору, как только все немного утрясется. Мистер Бартоломью считает, что принципы преемственности…

— Эллен, не хочу грубить, но думаю, вы не сможете мне помочь. Мне нужно поговорить с мистером Бартоломью.

— Да, понимаю, но его секретарь попросила меня…

— Охотно верю, но я работаю над очень важным проектом, который буду обсуждать только с мистером Бартоломью.

— Хорошо, я ему передам. Но… э-э-э… над чем конкретно вы работаете?

— Я сообщу об этом мистеру Бартоломью, когда он позвонит.

— Понятно, но дело в том, что у меня нет на вас папки, и поэтому, когда меня спросили, над чем вы работаете, мне пришлось ответить: «Не знаю». И это правда. Может, потому он вам и не перезвонил, так что скажите мне…

— Гедеон. Скажите Бартоломью, что я пишу за Гедеона.

— Гедеон?

— Он должен знать. Скажите ему.

— Хорошо, если вы так просите.

— Да, пожалуйста.

Щелк.

Натан Бартоломью смотрел на молодую женщину, которая стояла перед ним. Она явно волновалась, не привыкла бывать в его кабинете. Женщина тяжело дышала, словно, после того как ее вызвали, бежала через весь коридор. Натан попытался вспомнить, боялся ли он начальства, когда был в ее возрасте, но безрезультатно. Слишком много воды утекло с тех пор.

— Эллен, — произнес Бартоломью, глубоко вздохнув, словно тема разговора была слишком болезненна для обсуждения. — Повторите, пожалуйста, все еще раз. Этот, как там его, Грэнбулл?

— Грэнвилл. Карл Грэнвилл.

— Утверждает, что он один из авторов Мэгги?

— Да, но на самом деле нет. Он говорит, что пишет книгу, которая называется «Гедеон», и что вы об этом знаете.

— А он сказал, с какой стати я должен об этом знать?

— Нет, мистер Бартоломью. Но я проверила все папки на авторов, там нет никаких записей о заключенном с ним договоре. Нет даже заявки на контракт. И о книге с таким названием тоже ничего нет.

— Ничего нет о «Гедеоне»?

— Нет, сэр. Я позвонила в расчетный отдел по договорам, на всякий случай. Такого контракта там тоже не было, и чек по нему не выписывали.

— О господи, — устало проговорил Натан, покачал головой и отвернулся. Но молоденькая ассистентка не спешила покинуть его кабинет. — Еще что-нибудь?

Девушка, волнуясь, закивала, причем так энергично, что Бартоломью засомневался, сможет ли она остановиться. Ее голова дергалась, как у китайского болванчика.

— Да, я проверила корреспонденцию, и действительно, там есть переписка с Грэнвиллом, — выпалила она. — Несколько недель назад его агент представил на рассмотрение роман, но Мэгги отказалась печатать книгу.