— Сара, ради всего святого, что ты тут делаешь? И вообще что ты затеяла? Ты же ставишь Чиверов в очень неловкое положение.

— В самом деле, неудобно,— сказала она и поднялась со скамьи.

— Все уже разошлись. Я обещал отвезти тебя домой. Ты готова ехать?

— Нет, Керк. Я тебя задерживаю? Мне надо кое о чем переговорить с Чиверами.

— О господи! Чего ты добьешься? Они же с ног валятся. Мы все умираем хотим спать. Чертовски неподходящий момент для разговора.

— Для того, что я собираюсь им сообщить, любой момент будет чертовски неподходящим.

— Как это понимать? — раздраженно бросил Керк.

Он стоял перед ней — большой, сильный — и сердито смотрел на нее; но постепенно взгляд его смягчился, и он сказал глуховатым голосом:

— Ты дьявольски хорошенькая сейчас — волосы у тебя подсвечены луной...

Она вдруг испугалась, как бы он ее не обнял, и быстро шагнула вбок, мимо него.

— Пошли в дом,— сказала она.— Тебе тоже нужно это послушать...

Сара настолько привыкла видеть в большом салоне толпу гостей, что сейчас он показался ей совершенно безлюдным: те пять человеческих фигур, что, застыв в напряженной неподвижности, безмолвно глядели на нее, скорее напоминали бездарную скульптуру. Казалось, все они ждут чего-то и собрались вместе в силу неодолимой внутренней потребности, вдруг обретя семейное единство, которого у них никогда не было прежде.

Даже Барбара была тут — она сидела на длинном диване рядом с отцом, держа его руку в своей. Из этой семейной группы больше всех бросалась в глаза Этель Чивер, сидевшая по другую сторону Барбары. В своем сверкающем одеянии из золотой парчи, резко выделяющемся на синей обивке дивана, и в пламенно-рыжем парике она казалась фантастической махарани, сошедшей с древней индийской фрески, и даже дымок от сигареты, которую она держала в руке, словно бы шел от благовоний, воскуряемых божеству.

Подле Этель в глубоком кресле неподвижно сидел Джерри Чивер, не отводя глаз от рук жены, унизанных бриллиантовыми кольцами. Только Никки, присевшая на стул у другого конца дивана, все время была в движении. Пока Сара и Керк шли через комнату, она закинула ногу за ногу, расправила юбку, потом перегнулась к мужу, что-то шепнула ему и пожала плечами в ответ на его слова.

Лишь услышав тихое позвякивание стекла, Сара обнаружила, что в салоне был еще один человек — дворецкий Чиверов Клифтон. Двигаясь бесшумно и неприметно, он установил около сидящих переносный бар, расставил на нем красивые темно-синие стаканы. Потом повернулся к Этель и почтительно спросил:

— Будут еще какие-нибудь распоряжения, мадам?

— Нет, Клифтон, благодарю вас,— ответила Этель своим обычным низким голосом.— Мы сами о себе позаботимся. Спокойной ночи. Сар и вы, Керк, берите стулья, подсаживайтесь, выпьем. Люблю эти тихие минуты после званых вечеров. Знаешь, Сар, две недели тому назад, после такого вот приема, мы с Джерри и двое сенаторов — их имен я не называю — фактически назначили нового министра торговли. Фред, ты у нас будешь за бармена, ладно? Саре — шотландское виски, всем остальным — «Бурбон». А вот Барби, по-моему, уже хватит.

И пока Фред послушно исполнял приказание, она завладела разговором, подчиняя их всех своей воле, оставляя без внимания молчаливый протест внучки.

— Были какие-нибудь интересные для меня сплетни? Керк, вы говорили с министром юстиции о событиях в Калифорнии? Что он сказал?

— Да ничего особенного,— буркнул Керк, а Джерри Чивер угрюмо вставил:

— Этель, прежде чем мы займемся Калифорнией...— И он пристально поглядел на Сару.— Я боялся, Сар, что ты ушла. Мы хотим поговорить с тобой. Я все думаю о том, что ты сказала мне за ужином. Мы любим тебя, ты это знаешь, и всей душой сочувствуем твоему горю, но не кажется ли тебе, что ты хватила через край? У меня создалось впечатление, что ты считаешь одного из нас убийцей Тома. Так ведь, в сущности? Ты уж меня прости, но я должен сказать тебе: это просто смешно, это совсем не по-дружески и очень нам неприятно.

Сара, неподвижно сидевшая на стуле, помолчала, ожидая его дальнейших слов. Но их не последовало, и она заговорила негромким, ровным голосом:

— Вам неприятно. Но Тому тоже было неприятно, если ты помнишь. Не по-дружески, говоришь. Извини, Джерри, но, пожалуй, правильней будет, если вы с этой минуты перестанете считать меня гостьей. В данный момент я журналистка и собираю материал для статьи. А насколько все это смешно... Ну что ж, там увидим.

Никки беспокойно заерзала на стуле.

— Для статьи, Сар? Какая такая статья? Мне никто ничего не говорил ни про какую статью. И вообще я считаю, это нечестно с твоей стороны — приходить сюда под видом нашей приятельницы, а потом писать про нас статьи. Том никогда так не делал, а ведь он был знаком со всеми нами гораздо дольше, чем ты. Мне кажется, я знала его достаточно хорошо, чтобы сказать...

— Прекрати,— устало обронил Джерри Чивер, но она все порывалась договорить, и тогда, к удивлению Сары, Фред жестко бросил: — Довольно, Никки! — и, сунув ей в руку стакан, посмотрел на нее таким взглядом, что она опустила глаза и умолкла.