Шрифт:
— Уту-ан, останови, пожалуйста, — попросила она.
Юноша натянул поводья, кони, всхрапывая, стали.
— Что случилось? — сказал он, обернувшись. — Ты не хотела останавливаться здесь. К тому же, кони не выносят ослов и верблюдов.
— Подожди, милый, — отозвалась Анту-умми. — Взгляни туда. Вон там молодая пара, девушка в повозке, видишь?
— Ты их знаешь?
— Нет, — она покачала головой. — Эти люди мне незнакомы. Они вместе недавно и… они страдали.
— Почему ты так решила?
— Я это вижу, милый. Они очень друг друга любят.
— Так, как мы?
Анту-умми весело, белозубо рассмеялась.
— Уту-ан, любить так, как мы, никто не способен! Тебя это успокоило?
— Мне это нравится, — он тоже улыбнулся, накрыл ладонью ее руку.
— Эй! — закричала Анту-умми.
Адапа и Ламассатум обернулись.
— Пусть милость богов снизойдет на вас. Куда вы едете?
— В Ниппур, — ответил Адапа. — Нас никто там не ждет, да нам никто и не нужен.
— А мы оттуда. Купили там участок в десять cap [6] . Возвращаемся в Борсиппу.
6
Сар — мера площади в Месопотамии, равная 35, 3 кв. м.
— Неблизкий путь.
— Мы несколько дней отдохнем в Вавилоне, а уж тогда в дорогу.
— А мы никогда не вернемся в Вавилон! — воскликнула Ламассатум.
— Что ж, если суждено нам жить в Ниппуре, может быть, встретимся. Прощайте!
Анту-умми помахала рукой, и красивый юноша тронул поводья.
— Ах, Вавилон, — вздохнула жрица. — Прекрасный и жестокий город.