Шрифт:
Постепенно мотки перерезанного троса ослабли, и Алексей начал стаскивать их с вала. Несмотря на июль, вода была холодная. Выныривая на миг на поверхность, с жадностью вдыхая воздух, он не однажды хотел крикнуть: «Вытаскивай!» И опять нырял. Ещё один моток, ещё один моток, ещё…
Когда наконец-то Алексея вытащили на борт, он не сразу смог встать.
— Иди в машину, отогрейся, — с напускной строгостью приказал Атласов. Он едва удержался, чтобы не обнять Кирьянова: не чета Милешкину!
— Здорово тебя наколотило! — запуская движок, присвистнул моторист Степун: Алексей был весь в ссадинах и кровоподтёках.
Движок облегчённо вздохнул и через несколько секунд зарокотал.
Под утро над океаном поднялся туман, и катер едва не потопил плоскодонную рыбацкую лодку — кунгас, пройдя всего в полуметре от её носа. Лодка закачалась. Четверо ловцов вскочили с банок [11] , испуганно загалдели. «Японцы», — узнал Атласов по гортанным крикам.
Включив прожектор, пограничники увидели, что кунгас наполнен серебристой, ещё трепещущей горбушей. Кирьянов зацепил лодку отпорным крюком и подтянул её к борту катера.
11
Банка — сиденье для гребцов.
На лёгкой волне, обозначая линию открылка ставного невода «Како-Ами», покачивались стеклянные шары — наплава. «ПК-5» медленно пошёл вдоль открылка, и из тумана возникали всё новые и новые шары. Не может быть, чтобы один кунгас установил такой громадный невод!
— Сколько вас? — перегнувшись через фальшборт, спросил Атласов у ловцов.
— Не понимая! — прищурившись от яркого света прожектора, покрутил головой долговязый рыбак в парусиновой куртке, в повязанном по-бабьи синем платке.
— Сколько у вас лодок? — растопырив пальцы, строго повторил Атласов.
Долговязый учтиво поклонился, ткнул себя в грудь, показал на остальных ловцов.
— Два и два — иесть четыре.
— Кунгасов сколько? Кунгасов? — Для убедительности Игнат стукнул по планширу кулаком.
— Одина кунгас, — закивал долговязый. Вероятно, он был старшим.
«Что с ними, с пройдохами, делать? — задумался Атласов. — Забуксировать и отвести на базу?..»
И тут Алексей Кирьянов и предложил свой план: не буксировать сразу нарушителей, а, отобрав у них вёсла с парусами, привязать пока лодку к неводу. Без вёсел и парусов ловцы не удерут: побоятся, что их утянет в пролив. Тем временем катер пойдёт вдоль линии наплавов и поглядит, нет ли поблизости других незваных гостей.
«Головастый ты, чертяка!» — восхитился Атласов.
— Они не одни, наверняка не одни, — горячился Алексей.
Спустя час на палубе катера громоздилась уже целая груда парусов и вёсел. Десять кунгасов с сорока ловцами покачивались на привязях у ловушки и открылков невода.
Атласов впервые видел такой гигантский «Како-Ами»: сеть протянулась больше чем на километр. Но он не мог знать тогда, что такие же громадные ставные неводы были одновременно поставлены в нескольких местах, перекрывая лососям путь через проливы к советскому побережью.
То был широко задуманный наглый, хищнический налёт.
Вспоминая события памятной июльской ночи, главстаршина рассказал, как, забуксировав все десять кунгасов, пойманных на месте преступления в наших водах, «ПК-5» привёл их утром к своему острову.
Однако Атласов умолчал, что в ту же самую ночь, уже после того как Алексей Кирьянов доказал хищникам, что дважды два не четыре, а сорок, приключилось ещё одно происшествие. Я узнал о нём позже из копии донесения капитана третьего ранга командованию пограничного отряда.
«…В 2 часа 7 минут, — говорилось в донесении, — вперёдсмотрящий «ПК-5» А. Кирьянов заметил в воде какой-то предмет, похожий по внешнему виду на большую рыбу. Предмет двигался на небольшой глубине по направлению к острову С. При приближении катера скрылся в глубине.
Продолжая неослабное наблюдение, пограничник Кирьянов вскоре вновь обнаружил названный предмет и определил, что это человек в лёгком водолазном костюме.
Выполняя приказ старшины Атласова, пограничники Кирьянов и Милешкин надели акваланги, ласты, прыгнули за борт, настигли и в завязавшейся борьбе осилили неизвестного пловца.
Во время обыска у нарушителя границы были отобраны находившиеся в герметической резиновой сумке…»
Далее следовала опись шпионского снаряжения: два пистолета, патроны к ним, портативный радиопередатчик, фотоаппарат, три советских паспорта и другие документы, солидная сумма советских денег и даже сезонный билет на владивостокский городской транспорт.
— А ведь Атласов не обмолвился об этом ни единым словечком, — сказал я Баулину.
— Пора бы вам уж и привыкнуть, — улыбнулся капитан третьего ранга.