Дядюшка Валка, крепкий, черноусый и черноволосый мужчина с походкой тигра и руками мастера-фехтовальщика, встретил компанию приветливо, как давних и добрых знакомых:

– Что ребята, снова в поход?

– Да, Валка. Невмоготу здесь сидеть и поминать Ситра. Да и Ситоре, сестре его, не мешает переменить место. Здесь ведь все напоминает о нем.

– И куда теперь?

– Хотим пройти северным маршрутом до восточной границы. Есть парочка многообещающих руин...

– А замену Ситру уже присмотрели?

Лим помялся и туманно ответил, что присмотрели. Есть на примете очень даже подходящая кандидатура, но она пока ничего не знает и согласится ли - неизвестно.

За разговорами Валка успевал подробно отвечать на мои вопросы, демонстрировать товар и торговаться. Я купил себе походную кожаную лекарскую сумку, усиленную топорным заклинанием (воздействием это назвать стыдно) прочности и объема. Сумку набил под завязку самыми дорогими и редкими травами, зельями и эликсирами. Увидев на полке знакомый флакончик с укрепляюще-успокаивающим зельем (в точности такой же я подарил мальчику), решил пополнить запас и попросил штучки три.

– У меня всего один и стоит он пять золотых, - рассмеялся торговец.

Учитывая, что кожаная сумка, набитая битком, обошлась мне всего в семь золотых, цена за столь простое зелье, мягко говоря, удивила.

– Да и зачем тебе это средство для истеричных дамочек?

Странно. Неужели в настоящее время истеричные дамочки покрепче имперского пехотинца будут? Хотя реакция людей, в том числе и явных домохозяек, на прорыв, с одной стороны, показала, насколько народ привык к ежеминутной опасности для жизни, но, с другой, люди должны были оставаться людьми и за пятьсот лет вряд ли могли так кардинально измениться. Тем более, что других признаков замены нервов на стальную проволоку мной не выявлено.

– Ты что, решил, будто у меня там настоящее зелье времен империи залито?
– Валка искренне рассмеялся, видимо, правильно поняв мое удивление.
– Из какой берлоги ты вылез, парень? Пять золотых - это цена самого флакона. Будь он запечатан печатью имперской лекарской академии, он стоил бы восемьсот золотых. Не каждый барон может себе позволить. Парни Лима пять лет назад в развалинах нашли три таких флакона. Теперь их семьи купили дома в пределах городской черты. Так ведь, Лим?
– спросил он вожака кладоискателей.

– Истинно так, дядюшка Валка, - кивнул головой Лим.

М-да. Придется варить самому, раз купить невозможно. И, пожалуй, лабораторные опыты вспомнить будет очень кстати. Вот только где лабораторию подходящую найти? На костре или кухонной плите не получится - слишком деликатный процесс. Нужна специальная посуда, перегонные кубы, равномерный и строго дозированный нагрев... да много чего еще.

Выйдя из лавки всей компанией, мы остановились, Лим посмотрел на одного из своих парней, по виду элва, и, после его кивка, озвучил то, о чем я стал потихоньку догадываться.

– Слушай, парень. Извини, не знаю, как к тебе обращаться...

– Родеро. Меня зовут Родеро и я... лекарь. Простой лекарь.

– Так вот, Родеро. Ты ведь не местный? А какие твои планы? Я имею в виду, остаться здесь или уехать куда?

– Завтра собираюсь выехать в столицу с караваном Набура.

– Мы предлагаем тебе вступить в наш отряд. Временно или постоянно - это как захочешь. Такой воин, да еще лекарь, нам очень нужен. Обещаем равную со всеми долю в добыче. Ели ты не слышал, мы планируем пройти севернее столицы до восточной границы Кронтора с Дракией, затем в столицу. Там, говорят, можно продать добычу на треть дороже.

– Я должен подумать...

– Хорошо. Подумай. Мы утром зайдем за тобой. Ты где остановился?

– В гостинице "Луч Короны".

– Договорились. Тогда до завтра?

– До завтра.

Мы расстались, а я глубоко задумался над предложением Лима и команды. Караван, конечно, пойдет по прямой, но с грузом и длительными остановками в пути для торговли явно гораздо медленнее, чем отряд Лима. Так что вполне реально быть с отрядом в столице раньше торговца. К тому же, сама столица мне особо и не нужна. Мне как раз нужнее именно восточная граница.

У коменданта я не собирался задерживаться надолго. Подустал за этот суматошный день. Тот, понимая мое желание добраться до койки, первым делом вручил мне две небольшие серебряные пластины. Одну прямоугольной формы с закругленными углами и красивой гравировкой по периметру, другую - овальную и более простую. В центре первой в круге красовалась физиономия беса до плеч с саблями наголо и надписью: "Барон Бессора лекарь Родеро". На второй пластине в центре красовалось личико гоблина и текст: "Банк Гобшильд и сыновья". Обе пластины содержали слепок моей ауры.