Столькими-то народами владели сыновья и внуки Яфета»{70}.

Из приведенной цитаты видно, что все сыновья и внуки Иафета первоначально расселились в Малой Азии (азиатская территория современной Турции), на островах Эгейского моря и Кипре (Хитим, сын Явана) и в Греции (Яван). Впоследствии они заняли всю Европу от ее северо-восточной границы — Танаиса (р. Дон) до Гадиры (Гадес, город Кадис в современной Испании) на юго-западе.

При этом Гомер и Асханаз (Аскеназ) стали прародителями киммерийцев и германских народов; Яван (как уже говорилось выше) — греков; Фогарм — фригийцев (от него же произошли армяне). Однако из всех потомков Иафета нас интересуют, прежде всего, те, кто может считаться праотцами славяно-русского народа.

Иосиф Флавий назвал скифов (от которых многие древние, средневековые и современные авторы производят славян) потомками Магога. Первоначально, по Геродоту, скифы жили в восточной части Средней Азии{71}, но были изгнаны оттуда массагетами. Переселившись на северное побережье Черного моря, скифы, в свою очередь, захватили земли киммерийцев вокруг Азовского (Киммерийского) моря. То, что славяне происходят от скифских племен (например, скифов-пахарей) считается сегодня весьма вероятным даже в официальной науке. Отметим также, что славян называли скифами уже во вполне «исторические» времена.

В письме Василия Македонянина Людовику II (IX век по Р.Х.) славяно-русы названы борейскими (северными) скифами — βόρειοι Σκὺθαι{72}. Отсюда понятна фраза «Повести временных лет»: «По разрушении же столпа и по разделении народов взяли сыновья Сима восточные страны, а сыновья Хама — южные страны, Иафетовы же взяли запад и северные страны. От этих же 70 и 2 язык произошел и народ славянский, от племени Иафета — так называемые норики (т. е., северные. — В.М.), которые и есть славяне». Норики — это не западноевропейские шведы-normann'ы, а греческие славяне—βόρειοι, живущие к северу от Черного моря.

В Италии конца I — начала II тысячелетия по Р.Х. все северные народности (датчане, шведы, норвежцы и т. д., в том числе и славяне), «разумелись под общим географическим Septemtrionales, как напр., в булле папы Григория IV: «Ipsuraque filium nostrum iam dictum Anscharium et successores eius legatos in omnibus circumquaque gentibus Danorum, Sueonum, Nortwehorum, Farriae, Gronlandan, Halsingolandan, Islandan, Scrideuindum, Slauorum (выделено мной. — В.М.), nec non omnium Septentrionalium et Orientalium nationum, quocunqne modo nominatarum delegamus»{73}.

К числу наших праотцев (а именно, племен, поселившихся там, где сейчас находится Москва) причисляют также Мешеха{74} (Мосха, Моска). Называя мосхийцев каппадокийцами, Флавий именует их по современному ему названию заселенной ими некогда области — Каппадокия (восточная часть Малой Азии от черноморского побережья до горного хребта южного Тавра{75}). Первоначально мосхийцы жили в верховьях Евфрата, в районе так называемых Серебряных гор. Впоследствии гомарейцы (племя Гомара) оттеснили их на северо-запад, к малоазийскому берегу Черного моря, где мосхейцы поселились по берегам реки Галис (ныне Кызылырмак). Их столицей стал город Маздака, переименованный при Августе Октавиане в одну из бесчисленных Цезарей. В память о мосхийцах остались Мосхийские горы (восточная граница Колхиды — ныне Черноморское побережье Кавказа) и столь нелюбимые сейчас в России «турки»-месхетинцы. Ну и город Москва{76}, столица Московского царства, населенная столь же нелюбимыми (в некоторых странах к западу от России) москалями-московитами…

В том, что Москва, Московское царство и московиты произошли от Мосха и мосхийцев, были абсолютно уверены средневековые европейцы.

Петр Петрей в своем труде «История о Великом княжестве Московском…» (1620 г.) пишет: «Никакого основания не имеют слова тех, кои утверждают, что русские называются москвитянами от города Москвы, потому что название москвитян древнее построения и основания города Москвы, и москвитянами назывались первые обитатели берегов реки Москвы. После того от них получили название город и крепость, построенные на этой реке… Находя, что народы, жившие в старину на реке Москве, были не так многочисленны и значительны, чтобы могли вести войну со своими соседними князьями и королями, а тем менее покорять земли, прежде чем Великий князь перенес туда свое местопребывание из Володимера, я считаю вполне справедливым, что москвитяне получили свое название частью от речки Москвы, частью же от Мосоха, сына Иафетова, который жил сначала в Азиатской Скифии{77}, на Эвксинском море у ключа Термодона… он прогнан был оттуда лидийским царем в другие места к северу и во время своего бегства и изгнания поселился между реками Танаисом (Доном. — В.М.), Борисфеном (Днепром. — В.М.), Волгою и Москвою, где еще и ныне живут его потомки и имеет свое пребывание теперешний Великий князь: потомки стали сильны и велики, так что не только боятся их соседние страны, но и чужеземные народы»{78}.

Петрею вторит Яков Рейтенфельс в своем отчете «из киммерийского мрака» (1680 г.) герцогу Тосканскому{79}: «…всякий ясно видит из свидетельств Геродота, Плиния, Страбона, Птолемея и других, достоверных и надежных древних писателей, что мосхи, мосхины и мосинокки занимали как Каппадокию, так и известные кавказские ущелья близ Черного моря… Затем они же, теснимые могущественными ассирийцами… достигли северного берега Черного моря, пространствовавши по Кавказским и Мосхийским горам, и пришли к р. Танаису, а отсюда постепенно расселились по всей Руси, двигаясь преимущественно по следам гомеритов… Продолжая, таким образом двигаться все дальше, они около 1900 года от сотворения мира и 300 года после потопа, страшно увеличили своим присоединением к нему, Сарматское государство, образовавшееся ранее из потомков Магога и Фувала и части гомеритов. Относительно этого вполне сходятся отрывочное известие Катона, утверждающего, что северные страны были заселены на 108 лет ранее, нежели Италия, и показания Бероза{80}, говорящего, что Мозох основал две колонии{81}. Как бы ни было, но имя мосхов, сохранившееся в названии одного древнейшего божества{82} и реки Москвы в небольшом уголке Европы, начало в позднейшие века после долгого забвения все шире и шире распространяться… ныне называемое Московией государство заключает в себе, и до сей поры, народы, ведущие свое начало от потомков Мозоха и Магога, т. е. мосхов, готов и скифов, как бы сросшихся в одно целое, тем не менее, они, то все в совокупности, то лишь некоторые из них, были в разное время известны остальному миру под различными именами»{83}.

Поляк Феодосий Софонович в «Хронике з Летописцев стародавных, з Нестора Печерскаго и инших, также з хроник Польских о Руси, отколь Русь почалася» (1672 г., глава «Отколь Москва взяла свое название») пишет об основании Москвы Мосохом: «Начать же селиться на сем предъизбранном и предлюбезном его и преднадвысочайшем и всепрекрасном месте своем Московском над двумя реками, на нем же и ныне есть место всепреславном, святый и предцарствующий и славою предъименитою предъвозсиятельствующий и предпреименованный всепревеликий град Москва по имени реки тоя Москвы под ним сущая и текущая стоит. Сию же реку тогда сущую безыменитую бывшую от исперва, он Мосох князь, во пришествии своем к ней и поселении прекрасном и излюбленном, преименовал ее Мосох по имени своему, самого себя и жены своея княгини прекрасныя и прелюбезныя, нарицаемая Квы. И тако по сложению общекупному имен их, князя нашего Моса и княгини его Квы красныя преднаречеся тогда река та до них самих изначала безыменитая предбывшая, Москва река прозванием их и от тогда, даже убо и до днесь тако зовома она есть. Вторую же меншую реку, впадшую и текущую в ту же Москву реку, преименовал Мосох вместо чадородий своих честных, сына своего первородного, именуемаго сице Я, именем и прозванием своим так зовома Я, тогда же с ним предприбывшаго, и во имя дщери своея Вузы прекрасны и прелюбезныя, тако предзовомыя, с ним же тогда предприбывшия. И тако же назва реку ту безыменитую вторым прозванием и тех же детей своих общекупным их именованием Явуза реку. И та река Яуза, даже и доныне такожде звашеся».