Я уставился на нее.

— Что еще?

— Где вы простудились в такую жару?

Она обиженно отвернулась.

— А вы, наверное, Шипко Е-Ка, — продолжал я заинтересованно. — Потому что Вишняускас и Суркин — это мужчины, тут не может быть сомнения. На вашу долю как раз остается Шипко. Только вот, что значит Е-Ка?

Тут вошел Суркин.

— Вы меня ждете?

— Мне нужен Юрий Петрович Суркин.

— Значит, меня.

— Здравствуйте! — сказал я слегка застенчиво. — Мне вот Генрих Осипович сказал…

— Вы от Буша? Отлично. Садитесь, пожалуйста, вот сюда. Не обращайте внимания на нашу тесноту. Извините, что вам пришлось обождать.

Я сел, но разговора не начинал, косясь на женщину и делая вид, что стеснен ее присутствием.

— Я выйду, а то еще помешаю молодому человеку, — язвительно сказала она.

Мой расчет оправдался. Я предпочитал говорить с Суркиным наедине и сделал для этого все. Женщина выплыла из комнаты, прямо держа голову, и напоследок хлопнула дверью.

— С характером товарищ! — уважительно сказал я.

— Не обращайте внимания.

Теперь я мог разглядеть его. Он был в светлой рубашке, щуплый, одна рука заметно тоньше другой. Он был, несомненно, нервен, импульсивен по натуре, но сейчас он не напоминал того испуганного человека, который подглядывал в приоткрытую дверь, когда я уходил от Буша. «А в утро убийства он "протек" на своего соседа», — почему-то вспомнил я.

— Нуте-с, вы мне подробно объясните, пожалуйста, что вы хотите, — попросил он, упираясь локтями в стол и подводя сложенные руки под подбородок.

Я объяснил.

— Решили поплавать? Поглядеть, что за штука такая — море?

Я сказал, что так оно и есть, но еще я очень нуждаюсь в заработке.

— От денег еще никто и никогда не отказывался, хе-хе! Значит, вы учитесь?

— Да.

— Вы знаете, что в море выйти не просто? Необходимо выполнить всякие формальности. Как-то: требуется характеристика из вашего института, как для выезда за границу.

— Вот!

Я вынул из кармана характеристику, заверенную в Кировском районе города Москвы (ее прислали в комитет фельдсвязью вместе с остальными документами), развернул и положил перед ним на стол.

Он прочитал ее два раза, посмотрел зачем-то на бумагу с обратной стороны и сказал:

— Все в порядке. Печати есть, подписи есть. Все как следует. Но этого мало. У вас прописочка московская?

— Конечно.

— Я не могу дать вам работу в нашем городе. Вам нужно было оформляться по месту жительства.

Нет, он не зависел от Буша, как мне показалось вначале. Во всяком случае, он был далек от намерения выполнить его просьбу.

— Но в Москве нет Балтийского моря, Юрий Петрович, — возразил я.

— Все понимаю, товарищ Вараксин. Все. Но помочь не смогу. Не имею никаких прав.

— Как же так! — настаивал я. — Мне нужно устроиться на работу временно, я студент. Неужели ничего нельзя сделать?

— Выходит, что нельзя.

— У меня есть отношение! — «вспомнил» я. И вытащил из кармана письмо на бланке. — Я в комитет по рыбному хозяйству обращался. Там отнеслись ко мне сочувственно и вот написали: просят помочь.

— Союзный комитет? — спросил Суркин и взял письмо. — Мы в системе. Это наше начальство. Это другой разговор, что же вы сразу не сказали? Так, Радин подписал. Знаю, как же! Вы у него были?

— Да. Рассказал о своем студенческом житье-бытье. Он очень внимательный человек.

— Да, да! И отличный, прямо-таки отличный руководитель!

«Вот жучок!» — подумал я про Суркина.

Казалось бы, прямого отношения к нашему делу эта беседа не имела. Зато теперь у меня было представление о Суркине — недостаточное, чтобы делать выводы, но все-таки кое-что. Он вовсе не походил на Кентавра. Но и то, что Ищенко убит Кентавром, было пока теоремой, для доказательства которой не хватало исходных данных. «Но есть еще кастет», — подумал я.

— Совсем, совсем другое дело! — приговаривал Суркин, читая письмо. — Но, — тут он поднял палец, — все равно придется ждать. Будет проверяться ваша анкета, то да се, сами понимаете.

Это-то я знал хорошо, но спросил растерянно:

— Как же быть? Мне жить не на что! Я думал, все произойдет гораздо быстрее!

— Вам вообще-то в Радзуте надо было ехать: райцентр, большой порт, больше нашего. Ну да уж ладно! Тяжелой работы не боитесь? Могу определить на время рабочим в порт, оплата сдельная. Но не раньше чем в середине той недели: бригадир выйдет, он болен, вот тогда. Устраивает?