— Действительно страшно, — тихо сказал я.

— Ну, тут я тебе как раз могу помочь, — неожиданно улыбнулся Джуффин. — Поскольку без моей помощи ты не сможешь превратиться даже в комнатную туфлю, я буду рядом, когда превращение совершится. И прежде чем отпускать тебя в Хумгат, я проверю, соображаешь ли ты хоть что-то. Если нет — быстренько верну все на место и поеду к Гуригу хлопотать о введении смертной казни. В крайнем случае придется его заворожить. Не хотелось бы, но придется!.. — Тут он с сомнением посмотрел на меня и внезапно помотал головой: — Нет, сэр Макс, ерундой мы с тобой занимаемся! Лучше уж я сразу заворожу Гурига. Даже интересно, что из этого получится… Никуда я тебя не пущу. Обойдешься без бессмертных подвигов!

— Думаете, я хочу становиться чудовищем и бегать в таком виде по Коридору между Мирами, разыскивая какого-то мертвого придурка? — сердито спросил я. — Мне так страшно, как еще никогда не было! И все-таки что-то заставляет меня сделать это. Я не могу объяснить, что… Такое чувство, что меня заколдовали и я вынужден повиноваться чужим приказам, даже самым нелепым. Но это не чужие приказы, Джуффин. Это — приказы моего собственного сердца. Пришло время сказать спасибо — вам и этому прекрасному Миру, который приютил сумасшедшего мечтателя по имени Макс и дал этому никчемному существу шанс начать все сначала… Мне есть за что благодарить этот Мир, Джуффин, а для этого придется совершить поступок. Просто говорить «спасибо» ежедневно, вместо утренней зарядки, — чрезвычайно соблазнительно, но слишком фальшиво! Никуда не годится, к сожалению…

— Но зачем тебе вообще кого-то благодарить? — удивился Джуффин.

— Чтобы потом не пришлось кусать локти, — улыбнулся я. А потом честно признался: — Не знаю зачем. Просто мне кажется, что так надо. По крайней мере, придется попробовать.

— Ну все, гасите свет, сэр Макс нашел очередное приключение на свою горемычную задницу! Тебя все время тянет в самое пекло, как магнитом, — проворчал шеф.

Но как бы Джуффин ни хмурился, я видел, что он старательно прячет в уголках губ торжествующую улыбку.

— Ну что ж, дело хозяйское, — заключил он. — Но если ты твердо намерен попробовать, нам нельзя терять ни минуты. Если горожане не угомонятся уже завтра утром, наши усилия могут оказаться бесполезными.

— Конечно, нельзя терять ни минуты, — согласился я. — Сейчас съезжу за Друппи, и будем превращаться в чудовище… — Меня передернуло от собственных слов, и я испуганно уточнил: — Скажите только, а вы потом точно сможете меня расколдовать? Я имею в виду — вернуть все на место? А то у меня рухнет личная жизнь…

— Не только личная жизнь. Твоя карьера тоже рухнет, — ехидно заметил Джуффин. — Никто не позволит мне держать на службе такого монстра!

Его злорадство почему-то меня успокоило. Я пулей пролетел через опустевший Зал Общей Работы и отправился в Мохнатый Дом за своим четвероногим любимцем.

Друппи пришел в полный восторг, когда понял, что я собираюсь покатать его в амобилере. Мне было немного стыдно смотреть в его счастливые круглые глаза: я собирался втравить свою собаку в чудовищную авантюру, и у меня не было решительно никакой возможности получить его согласие. Мне казалось, что это нечестно, но что я мог поделать? Так уж все сложилось…

Тем не менее я решил, что все-таки должен рассказать Друппи о том, что нас ждет. В глубине души я всегда был уверен, что этот умник отлично понимает человеческую речь.

Я старался говорить коротко и по существу, словно мой собеседник — маленький ребенок, которому трудно ориентироваться в нагромождениях взрослых слов.

— Сейчас мы с тобой отправимся в гости к дяде Джуффину, — говорил я. — Ты ведь с ним знаком, и он тебе нравится, правда? Ну вот… Он нас с тобой немножко заколдует. Но бояться не надо: это будет не страшно и не больно, а даже интересно. Просто новая интересная игра… А потом мы с тобой отправимся на прогулку — ты же любишь долгие прогулки, правда?

Друппи коротко, одобрительно тявкнул и лизнул меня в нос мокрым угольно-черным языком. Это чуть не привело к дорожно-транспортному происшествию, но, к счастью, у меня имеется некоторый опыт обращения и с амобилером, и с этой горой белоснежного меха, которая считается моей собакой, поэтому как-то обошлось…

— Ты безобразник, но я рад, что ты не боишься, — вздохнул я после того, как убедился, что толстенный ствол дерева вахари не стал последним впечатлением недолгой, но бурной жизни моего любимого амобилера. — Главное, чтобы ты мне доверял, милый. Тогда все будет хорошо.

Друппи легкомысленно замотал ушами, что в его системе символов соответствует вилянию хвостом. Я мог ему позавидовать: мой пес был совершенно счастлив и спокоен. Впрочем, это его нормальное состояние. «Может быть, он меня этому научит — если уж нам придется какое-то время сосуществовать в одном теле», — с надеждой подумал я.

Сэр Джуффин Халли ждал нас в коридоре Управления. Друппи немедленно полез к нему обниматься. Обычно авторитета господина Почтеннейшего Начальника хватает, чтобы держать эту любвеобильную зверюгу на почтительном расстоянии. Но сегодня мой мудрый пес почувствовал, что ему можно все, поэтому Джуффину пришлось претерпеть продолжительное ритуальное вылизывание.