Шрифт:
Д-р П. Упс: Пока отдельные авантюристы от науки роют траншеи, создают систему подземных коммуникаций и погрязают все глубже в недостойной возне, мы с вами приближаемся к познанию глубинных истоков бытия. И прикосновение к этой величайшей тайне вызывает благоговейный трепет у всякого нормального человека. Вряд ли такой трепет испытывает уважаемый доктор Л. Опух, как крот, зарывшийся в землю. Я думаю, ему там темно. Мы же при свете солнца ясно видим суть вещей. Не так ли?
Мой фонарь в тумане светит,
Искры гаснут на лету.
Моцах нас улыбкой встретит
И предложит – бормоту!
Хмель пройдет – и спозаранок
В степь, Подкиду милый мой,
Я уйду с толпой буханок [88]
За поддачей огневой!
Мой фонарь в тумане светит,
88
Буханки – набожные увээнки, ревностно исполняющие все религиозные обряды.
Озаряет сырь и хмарь.
Если Вава нас заметит -
Будет и другой фонарь!
Что делается, господи!.. По словам очевидцев, над Всемирным институтом увээноведения наблюдается повышенная активность НЛО. Летающие тарелки самых разных габаритов буквально толкутся над корпусами исследовательского центра. Военные пребывают в полной растерянности, поскольку средства ПВО оказываются недееспособны при появлении внеземных летательных аппаратов. Ученым назойливое внимание инопланетян также действует на нервы. Уже есть сообщения о взломах компьютерных систем. Инопланетные хакеры беззастенчиво скачивают информацию, отслеживая каждый шаг увээноведов. Что же происходит? Эпос «Увээн» стал толчком к долгожданному контакту цивилизаций? Или…
Д-р Л. Опух: Думаю, второе. Инопланетян интересуем не мы, а «Увээн». Тем более, что не за горами тот день, когда истинное увээноведение – восторжествует. Сегодня мы публикуем полную версию эпизода, с которого, собственно, и началась мировая слава древнейшего эпоса. Этот фрагмент известен как «Бой Увээна с Таракаком». И теперь он предстанет перед читателями в своем подлинном виде.
Я пил. И вот в тени ночной
Вино почуял он, и вой
Протяжный, жалобный как стон
Раздался вдруг… и начал он
Просить хотя б один глоток.
А не развяжется пупок?
И первый бешеный скачок [89]
Мне страшной тратой угрожал.
Но я его предупреждал [90] .
Глоток мой верен был и скор.
89
Скачок – ограбление; притязания Таракака на бутылку Увээна возмущенный герой расценивает как грабительские. Кто такой Таракак, выяснить пока не удалось. Не исключена его хтоническая природа.
90
У противников, судя по всему, давние счеты.
Пузырь тяжелый, как топор [91] ,
Уже стремительно пустел.
Он от волнения вспотел
И отступился было, но,
Хотя лилось в меня вино
Густой, широкою волной,
Бой закипел, смертельный бой!
Ко мне он кинулся на грудь,
В надежде хоть на что-нибудь;
91
Эта строка у доктора П. Упса имела другой вид: «Надежный шуз мой, как топор…» Не станем говорить о многочисленных неточностях и искажениях, которыми кишат фрагменты, подготовленные нашим уважаемым оппонентом. Одной строки будет достаточно. Если кому-то удавалось побивать врага ослиной челюстью, то и шуз вполне может сгодиться. Но в таком случае мы напрочь перечеркиваем неповторимую специфику увээнского образа жизни. Богатырский поединок, во всей его эпической мощи, по представлениям древнего певца, – это поединок духа. И не шуз, нет, не шуз является оружием, испытующим богатырский дух, а – пузырь, бутылка, наполненная вином. Это же и младенцу известно, так ведь? Но – только не уважаемому доктору Упсу.
Но в горло я успел воткнуть,
Чтоб от души вина глотнуть,
Мою бутылку. Он затих,
Рванулся, как последний псих,
И мы, сплетясь, как пара ног,
Засунутых в один сапог [92] ,
Хлебнули разом, и во мгле
Уснули на сырой земле.
92
Какой смелый, неожиданный и яркий образ, не правда ли? Художественное мышление гения, чего уж тут.
События развиваются стремительно. У редакции даже начинает кружиться голова… Внеземные гости контролируют и археологические раскопки, проводимые Всемирным институтом увээноведения уже не первый месяц. Летающие тарелки инопланетян гроздьями висят над головой археологов и уже порядочно их достали. Трудно понять, чего же хотят эти бесцеремонные инопланетяне. В контакт они вступать не торопятся. Просто следят за каждым шагом исследователей. Словно боятся, что люди узнают больше, чем того желали бы наши галактические соседи. Поговаривают, что эскадрильи тарелок болтаются и над секретными лабораториями доктора Л. Опуха, выдавая их расположение всем и каждому. На чьей же они стороне?