– Собирайся, красавица, в твои годы зажигать надо, а не лежать на диване.

– Уже двенадцать ночи, все закрыто, куда мы поедем.

– Милая, развлечения в Москве только начинаются.

Наталья быстро собралась, и мы поехали в танцклуб. Мне здесь не понравилось, как и Наташе. Накурено, обдолбанные подростки, музыка грохочет так, что и себя не слышно. Нет, здесь нам неуютно.

Мы нашли небольшой ресторанчик – приглушенный свет, тихая музыка, чистый кондиционированный воздух – и отлично провели время.

Прогулялись пешком, благо до гостиницы было недалеко. Прощаясь у дверей её номера, я достал из кармана старинный браслет с самоцветами и подарил Наташе. Конечно, золото немного потускнело, но самоцветы переливались всеми цветами радуги. Наташа удивилась:

– Оно настоящее?

– Конечно, ведь ты держишь его в руках.

– Нет, я не то хотела сказать – оно золотое?

– Да!

– И камни настоящие?

– Да.

– И сколько оно стоит?

– Тысяч пятьдесят; я не оценивал, работа старинная, ей лет триста.

– Мне на такой браслет год работать надо.

– Я засмеялся.

– Ты чего? – обиделась девушка.

– Оно стоит пятьдесят тысяч, но не рублей, долларов.

Наташа округлила глаза:

– Правда?

– А разве я тебя в чём-нибудь обманывал?

Девушка слегка покраснела, замялась, потом выпалила:

– Юра, ты не вор?

От удивления я чуть не упал:

– С чего ты взяла?

– Мы сегодня были в Оружейной палате, и ты мог…

– Ну что ты, Наташа, как тебе в голову такое могло прийти. Ты же видела – все витрины под стеклом, везде видеокамеры, сигнализация. Я же не фокусник.

– Все равно я не могу принять такой дорогой браслет. Это выглядит, как будто ты меня покупаешь!

Я пожал плечами, взял у неё браслет и размахнулся. Наталья вцепилась в руку:

– Что ты делаешь, сумасшедший?

– Выкинуть хочу, чтобы ты не думала, что я тебя покупаю.

Наталья забрала браслет, нацепила на руку, оценила работу и игру света.

– Очень хорош, у меня никогда не было золотых вещей: мы скромно жили; это правда мне?

Я повернулся, сделал пару шагов, отпер свою дверь. Нет, женщины иногда производят странное впечатление. Как-то один священник спросил:

– Ты библию читал?

– Да, конечно!

– Ты знаешь, из чего Бог создал женщину?

– Из ребра Адама!

– Вот! А в рёбрах мозги есть?

С тех пор я относился к женщинам с пониманием – ну создал их Бог такими, не могу же я критиковать Творца?

Утром, когда мы сидели за завтраком в кафе, Наталья не столько ела и пила, сколько любовалась браслетом. Он действительно привлекал внимание изяществом работы и самоцветами. Скажите мне, когда вы видели на дамах браслет или серьги с самоцветами – я не имею в виду пластмассовые или стеклянные стразы. То-то!

Покушали. Я небрежно вытащил из кармана золотую цепочку с ажурным плетением и застегнул у девушки на шее.

– Подойди к зеркалу, полюбуйся.

– Дважды повторять было не надо.

Я вышел в холл, Наталья уже крутилась у зеркала. Вот теперь неплохо, цепочка как-то зрительно удлинила шею, разного вида плетение завораживало игрой света. Опять что-то резало глаз. Балбес! Такие ценности никак не гармонировали с простым платьицем и босоножками девушки.

Вышли на улицу, я поймал такси. Гулять, так гулять!

– Шеф, отвези, где можно прилично одеться. – Водитель кивнул; через полчаса мы стояли в магазине. Здесь не было китайского и турецкого ширпотреба, одежда была неброской, скромной даже, но это для непосвященного провинциального глаза. Опытные продавцы, заметив браслет и цепочку, гурьбой окружили Наталью, предлагая ей то юбку, то платье, а к ним подходящие по цвету туфельки. Прямо сцена из «Красотки».

– Нравится?

– Очень!

– Берем все!

Я отвалил солидную сумму в американских рублях; предупредительный швейцар подогнал ко входу такси и, получив щедрые чаевые, благодарно поклонился.

Мы вернулись в гостиницу. Я нёс пакеты, а Наталья вприпрыжку бежала впереди, так уж ей хотелось примерить обновки. Зашли ко мне в номер. Наталья в нетерпении принялась распаковывать пакеты; отвернувшись от меня, стянула своё платьице и надела новое, нацепив и босоножки. Повернулась ко мне, вильнув бёдрами. Богиня! Мне удалось в деревенской глуши, на пляже, найти бриллиант – в этом я был абсолютно уверен.

Наталья подошла к зеркалу и застыла в изумлении:

– Неужели это я, Юрий?