– Иней, – тихо произнес Алей.

Он заставил коня подойти вплотную и поднял руку – дотронуться.

– Алик, – шепотом проговорил Иней, отстраненно, задумчиво, и вдруг всхлипнул: – Алечка…

Младший царевич отвернулся, прижав к лицу раззолоченный рукавчик. Плечи его задрожали от рыданий. Алей растерянно смотрел на него, не зная, что сказать.

– Я тебя все время искал, – наконец выдавил он, запоздало поняв, что говорит по-русски. – Все время.

Иней втянул носом сопли. Поднял на брата черные отчаянные глаза. Бездумным движением он вытянул из колчана стрелу для детского лука и стал теребить ее в пальцах; Алей с удивлением отметил эту незнакомую новую привычку.

– А папа маме не позвонил? – вдруг сипло спросил Иней.

– Нет.

– Я так и знал, что он соврал, – Иней стиснул стрелу в пальцах. – А обещал позвонить.

– Я за вами гнался, – зачем-то сказал Алей. – Чего только не видел. Я избу видел, где ты на столе ногтем писал. И записку твою нашел. Там, где ночь.

Иней подумал, морща лоб.

– Это мы от тебя убегали, значит? – спросил он.

– Да. Наверное.

– Так я и знал, что мы неправильно убегали, – ожесточенно сказал Иней. – Не надо было убегать. А папа – раз-раз, спасайся кто может.

Недовольно раздувая ноздри, он сломал стрелу и бросил обломки на землю. Алей улыбнулся.

– Вообще-то, я был не один, – сказал он, движимый внезапным наитием. – Со мной был Летен Истин. Может, это от него надо было спасаться?

Иней удивленно покосился на него.

– Какой Летен? – спросил он по-монгольски. – Урусут? Ледяной Князь? Как он мог быть с тобой? Он наш враг. И он далеко. Но мы его победим.

Алей покачал головой.

– Я не знаю, что происходит, – невольно он ответил на том же языке. – Но что-то очень странное. Цан, ты понимаешь, что случилось? Как мы здесь оказались? Где мы были вчера?

Цан-тайджи похлопал Этигэла по крутой шее, пожал плечами.

– Вчера, – сказал он, – мы с папой были в Верхнем мире. Папа часто ходит в Верхний мир.

Алей открыл рот – и закрыл.

Поразительным казалось совпадение, хотя что могло быть естественней: Старица и Река Имен, интерфейс вселенских админов, Верхний мир… обиталище богов и духов. ЦУП демиурга Васи. То, что крашеный псих Василек Полохов в этой системе координат становился, ни много ни мало, богом, насмешило Алея. «А ведь в этой параллели тоже должны быть Якоря, – осенило его в следующий миг, и он вскинулся так, что белый жеребец замотал головой, грызя удила. – Если есть Якоря, – быстро рассуждал Алей, – значит, кто-то умеет выходить к Реке Имен, то есть кто-то может дать нам код доступа!» Он вообразил себе местного админа: не иначе, им должен был оказаться какой-нибудь шаман. Или святой монах, если искать на Руси. «Сергий Радонежский? – подумал Алей и сам поежился от дерзостности предположения. – Не факт, что здесь существует Сергиева Лавра… И я, минуточку, ордынец».

– Алик? – осторожно сказал Иней. – Ты чего?

– Думаю, – ответил Алей, по новой своей привычке укладываясь на гриву. – Думаю, как нам отсюда выбираться.

Иней засопел и кивнул.

– Мама, наверное, волнуется, – сказал он грустно и спросил: – Алик, а почему папа такой? Он раньше тоже такой был?

– Какой?

– Ну… такой, – Иней неопределенно повел рукой в воздухе. – Как будто что-то знает и не говорит. Как будто куда-то идет – и не поймешь, куда. Как будто ему что-то очень нужно, но…

– Но что?

– Не знаю, как сказать, – Иней зажмурился. – Как будто это секрет какой-то, и он никому не может сказать. Но очень хочет сказать.

Алей скрипнул зубами и как мог мягко ответил:

– Я думаю, мне скажет.

– Наверное… – и Иней вдруг приободрился, точно лишь сейчас понял, что старший брат наконец вместе с ним. – Алик, знаешь, я тоже много-много всего видел! Еще больше, чем ты. Папа столько всякого знает, столько показал. Я Нефритовую Электричку видел, вот, мы на ней ехали! На ней дядя Семен тридцать лет едет и столько же ехать будет.

– Нефритовая Электричка? – настороженно переспросил Алей: молния озарения зажглась позади глаз, но он никак не мог уловить ее.

– Да, – вдохновенно сказал Иней. – Она такая красивая! Едет по серебряным рельсам, а вокруг… очень красиво. Лес такой. Светится.

– Светится – лес?

«Старица, – понеслись, спотыкаясь, мысли, – Река Имен…»

– Туман, – сказал Иней, – и облака. И лес такой очень-очень красивый. Как в кино, даже лучше. У папы там палатка стоит. Мы там ночевали. Прямо в Верхнем мире у папы палатка, круто, правда?

«Нет, – разочарованно подумал Алей, – не Старица. Там же нет ночи».

– И мы оттуда выходили в разные места, – сказал Иней. – Я даже не знаю, как это так. Сначала в одно место, потом совсем в другое, потом вообще в центр города прямо из леса.

«Старица – это демонстрационная версия, – понял Алей, – с ограниченными возможностями. Возле Реки бывает ночь. Значит, папа действительно выходил к Реке».

– И сюда мы тоже из того леса попали, – продолжал Иней, – я теперь вспомнил. Мы в палатке спали, мне было грустно очень. Я скучал по тебе. И я сказал папе: «Папа, я скучаю по Алику», – а папа сказал: «Тогда пойдем к Алику», – и мы пошли в лес и нашли там коней. Моего Этигэла и папиного Шонхора. И мы поехали… – Иней запнулся, – и приехали сюда, – закончил он растерянно.