«Что-то я очень заторопился с выводами, а то получится как в пословице: „Гладко было на бумаге, да забыли про овраги“, — подумал я. — Нужно завтра попытаться вытащить из корпуса винт и запустить привезенный нами двигатель, вот тогда и будем говорить о роялях».

Решив отложить решение накопившихся проблем на утро, я направился спать в барак. Викана тихо посапывала на столе, где я оставил ее после лечения, только кто-то подложил под ее голову подушку и накрыл одеялом. Мне не хотелось шарахаться по бараку в поисках места для ночлега, и я улегся на широкой лавке возле стола, подложив под голову какой-то мешок.

Разбудила меня Викана, которая, слезая со стола, уселась своей соблазнительной попкой прямо мне на грудь. В помещении никого не было, все куда-то вышли, не став будить нас с гвельфийкой. Девушка протирала своими маленькими кулаками глаза и, широко открыв рот, зевала. Вид у этой сказочной красавицы был настолько детский и беззащитный, что я с трудом мог поверить в то, что этот ребенок сам вчера чуть не умер, отдавая все свои жизненные силы незнакомому человеку.

— И долго мы так будем сидеть? — выдал я реплику, подталкиваемый своим веселым настроением.

— Сколько нужно, столько и буду сидеть, — ответила Викана, не поняв, откуда раздался голос.

— Ну, тогда я еще полежу, попка у тебя мягкая, и весишь ты немного, — продолжил я.

Викана поняла, что сидит у меня на груди, и подскочила как ошпаренная. Я еле успел схватить ее за талию, чтобы она в запале не покалечилась. Цвет лица гвельфийки из оливкового стал синим. Никак не привыкну к тому, что она не краснеет, а синеет.

— Тихо, тихо, не убейся! — успокоил я девушку и отпустил руки.

Гвельфийка осторожно слезла с моей груди и опрометью выскочила из барака. Пора было подниматься и мне.

На улице я застал весь свой отряд. Народ выглядел угрюмо, наводя на мысль, что меня ждут плохие новости.

— Торвин, докладывай, что произошло.

— Плохие новости, господин. Матросы сбежали и забрали единственную лодку.

— Надо же, я уже господин. Ладно, господин так господин, — не стал я возражать. — С корабля что-нибудь утащили?

— Нет, Рис на корабле дежурил. Они забрали только тело капитана и сундук из каюты.

— Матросы сказали, что капитана похоронить хотят, — подал голос Рис, — а сами сели в лодку и, приоткрыв выход из бухты, смылись.

Парень стоял с опущенной головой и едва не плакал.

— Сбежали так сбежали. Скатертью дорога! У нас своя свадьба — у них своя. Всем успокоиться. Сейчас позавтракаем, а потом за работу. У меня появилась одна мысль, может, и выгорит что-нибудь.

Завтрак много времени не занял, и через полчаса, раздав указания, я приступил к выполнению задуманного плана.

— Рис, ложись спать. Торвин, на корабль, проверить на нем все щели, не натворили ли матросы еще чего-нибудь. Колин, ты заступаешь в караул. Все держать под контролем и немедленно мне докладывать.

Свой приказ я произнес тоном, не допускающим возражений. Люди должны заниматься делом, тогда дурные мысли уйдут на второй план. Я старался создать у отряда впечатление, что нашел выход из создавшегося положения, хотя сам в него не до конца верил. Разослав всех по своим местам, я подозвал Первого:

— Первый, кровь из носа нужна смазка для тележных колес или какая-нибудь другая. Все похожее тащи ко мне! Понял?

— Да, хозяин.

— Тогда вперед!

— Высокородный, а мне что делать? — услышал я тихий голос Виканы.

— Будешь помогать мне, — ответил я, не зная, чем озадачить девушку.

Шаки притащили с корабля электродвигатель и инструменты, и я приступил к его разборке. Викана с серьезным видом подавала мне гаечные ключи, на которые я показывал пальцем. Снятые детали мы раскладывали на куске парусины в том порядке, в котором снимали с двигателя, чтобы не осталось лишних запчастей при сборке. Мне удалось снять обе торцевые крышки с подшипниками и добраться до щеточного узла. В этот момент вернулся Первый, и я понял по его довольной роже, что он нашел все необходимое. Шак раскопал на корабле глиняный горшок со смазкой, очень похожей на солидол, кувшин с жидким маслом, напоминавшим веретенку, и кувшин с керосином.

— Ты знаешь, из чего эту смазку делают?

— Знаю, из земляного масла, — ответил Первый. — В халифате из земли земляное масло течет, его собирают и потом в котлах выпаривают.

«Надо же, и на Геоне у арбов нефть добывают. Неисповедимы пути твои, Господи!»

Дела сразу пошли веселее. Я приказал шаку налить в плошку керосин и по очереди промывать выложенные на парусине детали. Конструкция двигателя оказалась толковой, заумные навороты отсутствовали, деталей было немного. Вынув ротор из двигателя, я чистым куском парусины протер его от пыли и грязи. Больше всего трудов ушло на щеточный узел и реостат, мне пришлось разобрать все до винтика, промыть и собрать все заново. Основное внимание я уделил полировке мест установки подшипников на роторе и коллектора. Меня очень выручил кожаный ремешок, принесенный Первым. Этот ремешок был покрыт слоем абразива, им шаки полировали металлические вещи. Подобными кожаными ремнями на Земле правили опасные бритвы. Вычистив из двигателя мусор и промыв все детали, я приступил к сборке. Вкладыши подшипников пришлось заменить новыми из ЗИПа. Щетки, несмотря на свою древность, находились в хорошем состоянии, и их менять не пришлось. Наконец двигатель был собран и готов к запуску. Я залил в буксы подшипников веретенку и осмотрел все заново. Меня так и подмывало проверить двигатель в работе, но спешка нужна только при ловле блох, поэтому я решил отложить испытания.