Речь, которая прозвучала в ответ, изрядно озадачила меня. Она состояла из высоких, гортанных звуков, смешанных с рычанием.

— Сын — паршивой собаки, я убью тебя! — слезы, моментально высохли на его глазах.

Мля! Я ведь понял, что он говорит. Мимолетно подивившись этому, я прорычал предыдущую фразу еще раз.

— Откуда ты знаешь речь — речных гоблинов? Ты маг?

— Нет, не маг. Просто, кочующий — по пустым тропам (слова путешественник, в их языке отсутствует), — и отпустил его.

— Ты врешь, людям верить нельзя! — он угрюмо насупился. — Я был на охоте, добыл хорошую еду, — и гордо продемонстрировал, дохлую крысу. — Пока меня не было, пришли злые люди и убили всех, — его голос дрогнул. — Теперь, я остался один, и меня скоро съедят.

— Пойдем со мной. Я помогу тебе, отомстить, за твоих родных! Может, тогда ты поверишь?

— Надо хорошее, злое железо, может тогда получится, убить нескольких из них, — в его глазах загорелась надежда. — Их слишком, много…, но я…, я сумею тихо подкрасться и убить одного. А почему, ты хочешь убить их? Они убили кого-то из твоего клана? — вопросы сыпались как из рога изобилия.

— Это нелюдь! — мой голос, на секунду дрогнул от ненависти. Объяснять, что-либо, не хотелось.

— Ты большой! Наверное, ты хороший воин и сможешь убить двоих, или даже троих! — гоблиненок решил мне польстить, чтобы я не передумал. Мой потрепанный вид, видимо не внушал ему доверия.

— Пошли! — я махнул рукой.

Он выпрямился во весь рост (метр с кепкой), чтобы казаться больше. Плоское лицо, приплюснутый нос, уши торчком, широкий рот и маленькие, острые клыки. Кожа бронзово-зелёная с голубоватым отливом, руки почти до колен и все это, венчает большая голова. Красавец.

Меня не беспокоило, что покойники (просто они, еще не знают об этом) сумеют уйти. Моих скромных навыков хватит, чтобы их выследить и догнать. Ну а дальше… некоторые счастливцы, умрут быстро. А некоторые не очень. Я ведь, тоже люблю развлекаться? Правда, мой юмор, не все могут адекватно оценить? Но это дело вкуса…

Мы с гоблиненком вышли на поляну, оглянувшись по сторонам, он снова зашмыгал носом.

— Возьми еды и чего-нибудь полезного и уходим. Быстро! — на самом краю восприятия, начала зудеть какая-то неправильность, предвещая большие неприятности, и она смещалась в нашу сторону. Зачем драться с неизвестным, если можно отойти и пропустить её.

Надо отдать мелкому должное, пара минут и он с мешком, стоит в полной боевой. Даже на пояс, нацепил какой-то ржавый тесак.

— Тебя как зовут?

— Гр…ХР…Кы… ГЫР!

Я засмеялся в голос. — Большой и страшный победитель чудовищ, — защитник клана? Полминуты еще, меня сотрясали рыдания, когда я поворачивал голову, в сторону его фигуры.

— Бегом! — он моментально сорвался с места, в сторону, которую я указал. Ни вопросов, ни обсуждений, ни пререканий…. Как я узнал потом, это у них в крови. Пришел старший, он знает, кому что делать. А кому не нравиться, тот получит по голове или может гулять лесом. А там злые соседи (которые не откажутся, от дармовой рабсилы), или желающие пообедать, звери. В одиночку не прожить — это аксиома здешней жизни, а чужак…, вдруг, да и окажется лучше своих (сразу, ведь не убил). Потому как — свои, знакомы до боли, и что от них ждать, абсолютно точно известно. Работа, работа и еще раз работа…, а может и главная роль, в жертвоприношении (естественно, согласием жертвы, никто интересоваться не будет).

Мы побежали к соседней роще.

Кстати, рассказ о гонце, древнегреческом воине Филиппиде, который после битвы при Марафоне (случилось это — 13 сентября 490 года до нашей эры) и принес весть о победе в Афины, пробежав в полном воинском снаряжении 42 километра — одна из самых прекрасных и трогательных легенд древнего мира. Сочинена она была более поздними античными авторами, для которых события тех лет уже были историей, правда, не такой древней, как для нас. Ведь — «Историю пишут победители»!

Действия армий в то время уже организовывались, можно сказать, на научных основах, и наличие регулярной(!) связи между фронтом и тылом само собой разумелось. А связь, осуществлялась посредством весьма оригинальной зрительной сигнализации и днем, и ночью. Использовались и гонцы, преодолевавшие путь верхом или на колесницах, эстафетным способом. Чтобы после такой важной битвы послали одного-единственного гонца, да еще бегом, просто невероятно. Прекрасная сказка, в которую мы с радостью верим, как и во многое другое.