Было ранее утро, и тихо загудевший экран переговорного устройства разбудил его. Он медленно поднялся и включил прибор, прикидывая сквозь охватившее его чувство досады, кто мог побеспокоить его в такую рань. В течение нескольких недель после посещения Мелиор он с пересохшим ртом и бешено колотящимся сердцем опрометью бросался к столу на каждый сигнал экрана. Но скоро впечатление от разговора с лордом поблекло, рассосалось напряжение, вызванное предполагаемым появлением колдуна.

— Я получила разведданные о том, что в Наль должен прибыть незнакомец, — так сказала она, и тогда у Джибба не возникло никаких подозрений. Все-таки это слова Мелиор, да и описание чужака довольно подробное.

Но время шло, и он понял, что описание слишком уж подробно, обычно донесения разведки более расплывчаты. Он числил за Мелиор склонность к суевериям и считал это серьезным недостатком ее характера как руководителя, даже несмотря на то что решения, принятые на основании ее предрассудков, многие годы оказывались весьма дальновидными. Теперь же дело было, видимо, исключительной важности. Иначе не стоило так рисковать, чтобы пробраться к Джиббу. Неужели только ради того, чтобы поделиться опасениями, рожденными сном, расплывчатой интуицией?

Но именно так Джибб теперь и считал. Однако, включив экран и увидев круглое изуродованное шрамом лицо Чева, понял, что Мелиор уже в который раз оказалась права.

— Доброе утро, лорд, — с кривой ухмылкой на лице поздоровался громила. — Простите, если разбудил.

— Все в порядке, Чев, — ответил Джибб. Лорд. Все никак не привыкнет, что его теперь так называют. — Докладывай.

— Мне тут шепнули с час назад: чародея видели в Нале, лорд.

Джибб перевел дыхание. Невероятно.

— Где? — спросил он.

— В Двадцать первом квартале. Неподалеку от пограничной стены.

Джибб кивнул:

— Хорошо. Значит, он здесь недавно.

— Пожалуй, не больше двух дней, господин. Он еще не добрался до доминиона Седрика Надо ли подождать?…

— Нет, — прервал его Джибб. — Это нам только на руку. В свое время я потрудился в этой части Наля и знаком с ней. А для нашего дела даже лучше, чтобы быть подальше от оверлорда.

Чев недоуменно уставился на экран:

— Не понял?

У Джибба была привычка размышлять вслух, но теперь, став лордом, надо было с ней покончить.

— Да так, ничего, Чев. Встретимся с тобой и Дурелом в Двадцать первом после обеда. В юго-восточном кваде есть один бар, там еще светящееся изображение мобиля в витрине… Забыл, как называется.

— «Гудок», господин. Я его хорошо знаю. — Чев осклабился, увидев, что Джибб удивленно поднял бровь. — Я когда-то болтался в Двадцать первом, — пояснил он.

— Заметно, — усмехнувшись, сказал Джибб. — Надеюсь, к тому времени ты точно будешь знать, где найти колдуна. — И добавил суше: — Все ясно?

Чев кивнул:

— Конечно, лорд. Дурел сейчас следит за ним.

— Рад это слышать.

— Тогда до встречи, господин.

— До встречи. Да, Чев…

— Что, господин?

Джибб слегка улыбнулся:

— Молодцы.

— Спасибо, господин.

Экран погас. Лорд отошел от стола к окну и раздвинул занавески. День стоял пасмурный. Шел дождь, и проносящиеся мимо окон мобили поднимали брызги фонтаном. Все как всегда в начале весны в Нале.

Только сегодня — точнее, сегодня ночью — Джибб убьет чародея. Он покачал головой, в который раз поражаясь неизменной точности разведывательных данных Мелиор. Если только они действительно шли из разведки. Ему было трудно увязать ее подверженность суевериям с подобным совершенством шпионской сети. Джибб частенько размышлял, нет ли другого объяснения постоянной готовности Мелиор ко всему, что происходит в Нале. Но ничего стоящего не придумал. Была единственная возможность, но настолько невероятная, что Джибб ее отбросил как совершенно фантастическую. Даже Мелиор, несмотря на свой гибкий ум и обостренную интуицию, не смогла бы так долго держать это в секрете. Тем более от Седрика.

Он вновь покачал головой. Какая, собственно, разница, разве ему больше не о чем думать? Мелиор опять оказалась права в вопросе чрезвычайной важности. Значит, у Джибба появились дела в Двадцать первом квартале.

Проснувшись, он понял, что это тот самый день и прежде, чем ему снова доведется заснуть, он спасет светловолосому чародею жизнь или умрет. Гвилим сидел в маленькой комнате в подземном лабиринте на юго-востоке Брагор-Наля, по-прежнему под защитой людей из Сети. Они тоже были гилдринами, но от своих собратьев по ту сторону Срединного хребта отличались так же, как отличался этот огромный мегаполис от своего северного соседа. Сдержанное добросердечие гилдринов Уэрелла-Наля уступило место настороженной молчаливости жителей Брагора. Здешние гилдрины, за исключением передачи сведений или указаний, почти не разговаривали друг с другом. Но необходимую информацию они сообщали бесстрастной скороговоркой, так что угадать их чувства было невозможно. Члены Сети в Уэрелле были бдительны, здесь же людьми владела скрытая паника, так что Гвилим вскоре начал подскакивать при каждом неожиданном звуке. Жизнь прорицателей Уэрелла-Наля была полна предосторожностей, жизнью прорицателей Брагор-Наля владел постоянный и темный страх.