Доннино Браманте Лаццери, прозванный Донато, и которого друзья звали просто Браманте, приехал в Милан несколько лет назад. Бедный, никому не известный, он перебивался случайными заработками, частенько не имел денег даже на обед, но постепенно завоевал признание и уважение. Герцог Лодовико Моро наряду с разными инженерными работами поручил ему перестроить церковь Санта Мария делле Грацие, включая монастырь, ризницу и трапезную.

— Я слышал, Леонардо, как Моро говорил о тебе. Он хочет, чтобы ты вместе с Бривио провел каналы между реками Мартезана и Тичино,— сказал Браманте.

— Я жду приказаний герцога,— ответил Леонардо.— Но пока меня не звали во дворец.

— Вот увидишь, скоро герцог пришлет за тобой,— успокоил его Браманте.

Браманте и Леонардо сразу же объединило сходство взглядов и общность интересов. Взаимное уважение быстро переросло в дружбу. Как и Леонардо, Браманте любил говорить, что в доктрине гуманистов он профан и невежда. Между тем он писал стихи, был большим другом ломбардского поэта Гаспаре Висконти, а классическую архитектуру изучал не только по книгам Витрувия, но и по творениям архитекторов.

Браманте, как и Леонардо, считал, что всякий собор должен иметь своим центром греческий крест либо располагаться в центре круга. Проект собора, который мы находим в «Атлантическом Кодексе» Леонардо, по своим очертаниям и размерам во многом напоминает первоначальный проект собора св. Петра в Риме Браманте. Впоследствии Рафаэль и Джулиано да Сангалло изменили его, и лишь Микеланджело вернул ему первозданную красоту.

В это же самое время Леонардо познакомился с другим архитектором — Джакомо Андреа да Феррара, который был также ученым и другом двух знаменитых врачей и астрологов — Габриэле Пировано и Луиджи Марлиани.

Все четверо нередко собирались в мастерской Леонардо, где верный Заратустра устроил и свою «лабораторию» алхимика, и вместе проводили всевозможные опыты.

Но вот Лодовико, как и предсказывал Браманте, официально поручил Леонардо создать конную статую герцога Франческо Сфорца и предложил вместе с Бривио соединить сетью каналов реки Мартезана и Тичино. И, наконец, попросил Леонардо сделать портрет Чечилии Галлерани.

Еще до приезда Леонардо в Милан Лодовико Моро был помолвлен с семилетней Беатриче д'Эсте. Дожидаясь, пока будущая супруга подрастет, он сделал своей любовницей шестнадцатилетнюю Чечилию из знатного семейства Галлерани. Чечилия была не только на редкость красивой, но и весьма образованной. Писатель Банделло называл ее в своих новеллах «современной Сапфо». Он же поведал нам, что Чечилия Галлерани писала великолепные стихи не только на итальянском, но и на латинском языках.

Со временем Лодовико Моро выдал замуж свою возлюбленную, родившую ему мальчика, которого Моро официально усыновил, за графа Лодовико Бергамини. Словом, он поступил с Чечилией точно так же, как ловкий сер Антонио с несчастной Катериной. Конечно, Катерина хоть и была «добрых кровей», но осталась простой крестьянкой из Винчи. Однако плод любви герцога Миланского и благородной ломбардки стал бездарным придворным по имени Чезаре, а плод любви сына нотариуса и крестьянки стал великим художником по имени Леонардо.

Итак, Чечилия была женщиной красивой и духовно тонкой, ибо подлинная культура всегда обогащает человека. Леонардо также был красоты необычайной: высокий, стройный, с длинными вьющимися белокурыми волосами и аккуратно подстриженной бородой, с голубыми глазами, взглядом проникновенным. Свои красноречивые доводы он сопровождал скупым и убедительным жестом. Лодовико Моро был типичным ломбардцем. Он любил называть себя человеком трезвым и честным, невежественным и здравомыслящим. Вспыльчивый, словно норовистый конь, он отличался слоновьей толстокожестью, был честолюбив, вульгарен и даже груб, и непоколебимо верил, что на деньги можно купить все: единомышленников, друзей, любовь.