В назначенный час отряды ваньяр и нолдор пришли к последнему западному берегу Ближних земель. В давние времена, после Войны Властей, в северной своей части эти берега простирались еще далее к западу, и на северных окраинах Арды только неширокое море отделяло Аман, где был выстроен Валинор, от Внешних земель; но узкое море это сковали скрежещущие льды – так суровы были морозы Мелькора. Потому Оромэ не повел отряды эльдалиэ дальше на север, но привел их в цветущие земли за рекой Сирион, впоследствии названные Белерианд. От этих берегов, откуда эльдар впервые взглянули на Море, охваченные изумлением и страхом, простирался океан – необозримый, темный, бездонный, отделяющий их от гор Амана.

Улмо же, по совету Валар, пришел к берегам Средиземья и заговорил с эльдар, которые ожидали там, взирая на темные волны; и благодаря словам его и музыке, что сыграл Улмо для эльфов на рогах из раковин, страх эльфов перед морем сменился скорее желанием. Тогда Улмо сдвинул с места остров, что издавна одиноко возвышался посреди моря, равно удаленный и от тех, и от других берегов – возвышался с тех самых пор, как рухнул Иллуин и разыгралась буря; и, с помощью своих слуг, повлек его, точно могучий корабль, и установил его в заливе Балар, куда впадал Сирион. Тогда ваньяр и нолдор взошли на тот остров и были повлечены через море, и так, наконец, они достигли протяженных берегов у подножия гор Амана, и вступили в Валинор, и обрели радушный прием в благословенном краю. Однако восточный мыс острова, глубоко ушедший в землю на мелководье близ устьев Сириона, отломился и остался на месте. Говорят, то был остров Балар, куда после часто приходил Оссэ.

Но телери все еще оставались в Средиземье; они жили в Западном Белерианде, далеко от моря, и не услышали они в срок призыва Улмо; многие же все еще разыскивали Эльвэ, своего повелителя, а без него не желали уходить. Когда же узнали они, что Ингвэ и Финвэ, и народы их ушли, тогда многие телери заторопились к берегам Белерианда и поселились близ устьев Сириона, тоскуя по своим ушедшим друзьям; они избрали своим королем Олвэ, брата Эльвэ. Долго оставались они у берегов западного моря; и явились к ним Оссэ и Уинен, и покровительствовали им, и Оссэ наставлял их, восседая на скале у самого края земли; от него переняли телери всевозможные познания о море и музыку моря. Вот так случилось, что телери, которые с самого начала любили воду и пели прекраснее всех эльфов, были впоследствии очарованы морями, и в песнях их зазвучал шум накатывающих на берег волн.

Когда же минуло много лет, Улмо внял просьбам нолдор и короля их Финвэ, которые горевали, разлучившись столь надолго с телери, и уговаривали Улмо переправить их в Аман, если только те пожелают прийти. И теперь в большинстве своем они и впрямь хотели того; но велико было горе Оссэ, когда Улмо вернулся к берегам Белерианда, чтобы увезти эльфов прочь, в Валинор. Ибо заботе Оссэ вверены были моря Средиземья и побережья Ближних земель, и не рад он был, что не зазвучат более в его владениях голоса телери. Некоторых убедил он остаться: то были фалатрим, эльфы Фаласа, что в последующие дни жили в гаванях Бритомбар и Эгларест – первые мореходы Средиземья и первые созидатели кораблей. Правил ими Кирдан Корабел.

Родичи же и друзья Эльвэ Синголло тоже остались в Ближних землях, продолжая разыскивать его, хотя и готовы были уйти в Валинор к свету Дерев, если бы только Улмо и Олвэ согласились задержаться подольше. Но Олвэ стремился уйти; и, наконец, большинство телери взошли на остров, и Улмо увез их далеко прочь. А друзья Эльвэ поневоле остались; с тех пор они называли себя эглат, Покинутый Народ. Они охотнее селились среди лесов и холмов Белерианда, нежели у моря, ибо вид моря будил в них грусть; однако мечта об Амане всегда жила в их сердцах.

Когда же Эльвэ очнулся от долгого забытья, он покинул Нан Эльмот вместе с Мелиан, и они поселились в лесах в самом сердце Белерианда. Хоть и велико было прежде желание Эльвэ увидеть вновь свет Дерев, в лице Мелиан сиял для него свет Амана, отраженный как в незамутненном зеркале; и в том сиянии находил он отраду. Радостно встретил Эльвэ его народ, и изумлялись эльфы: ибо и раньше был он прекрасен и величав, а теперь предстал их взорам словно бы владыка из рода Майар: ростом превосходил он всех Детей Илуватара, темным серебром отливали его кудри, и высокий жребий уготовила ему судьба.

А Оссэ последовал за народом Олвэ; когда же вошли они в залив Эльдамар (а это и есть Эльфландия), Оссэ воззвал к ним, и эльфы узнали его голос и умолили Улмо остановиться. И Улмо исполнил их просьбу: по его воле Оссэ утвердил и укрепил остров в основании морского дна. С тем большей охотой сделал это Улмо, что ясно читал он в сердцах телери; и некогда на совете он отговаривал Валар призывать эльфов в Валинор, полагая, что для квенди лучше остаться в Средиземье. Недовольны были Валар тем, что он содеял; и опечалился Финвэ, что не пришли телери, и опечалился еще более, узнав, что Эльвэ был покинут в Средиземье; и понял, что не увидится с ним снова, иначе как в чертогах Мандоса. Однако остров более не сдвигали с места: одиноко возвышался он в заливе Эльдамар, и назвали его Тол Эрессеа, Одинокий остров. Там и поселились телери, как того пожелали, под небесными звездами, и однако ж оттуда открывался их взорам Аман и не знающий смерти берег. Потому же, что долго жили телери отдельно от других на Одиноком острове, речь их сделалась непохожей на язык ваньяр и нолдор.

А ваньяр и нолдор Валар дали в удел многие земли. Но даже среди ярких цветов в садах Валинора, в зареве Дерев, порою тосковали эльфы по свету звезд; и тогда была проделана брешь в могучих стенах гор Пелори. Там, в глубокой долине, что сбегала к самому морю, эльдар воздвигли высокий зеленый холм и назвали его Туна. С запада озарял его свет Дерев, потому тень он неизменно отбрасывал к востоку; а с востока открывался залив Эльфландии, и Одинокий остров, и Тенистые моря. Так сквозь Ущелье Света, Калакирья, струилось сияние Благословенных Земель, и темные волны вспыхивали золотом и серебром; и свет изливался на Одинокий остров, и его западные берега стали зелены и прекрасны. Впервые к востоку от гор Амана там расцвели цветы.