Экспедиция закончилась полным провалом. Фипс не смог найти затонувшее судно. Члены его команды хотели заняться пиратством и даже угрожали ему мятежом. Фипсу пришлось драться с ними голыми руками. Дело кончилось тем, что Фипс, узнав о смерти короля, привел корабль обратно в Англию.

Герцог Альбемарла не потерял веру в Фипса и уговорил «Компанию джентльменов —искателей приключений» собрать 800 фунтов стерлингов на новую экспедицию. Король Джеймс II выдал Фипсу новое разрешение, и он отплыл на запад. На этот раз у Фипса было два судна.

Прибыв на Багамские острова, Фипс начал поиски с индейского каноэ среди коралловых рифов. Голые ныряльщики-индейцы время от времени спускались под воду, ища следы затонувшего судна. Но эти попытки по-прежнему ничего не давали. Шли недели, месяцы, и Фипс наконец решил признать себя побежденным. Он созвал совещание старших офицеров и сообщил им о намерении прекратить поиски. Говоря об этом, он случайно коснулся ногой какого-то твердого предмета, лежавшего под столом. От удара ноги предмет выкатился из-под стола. Внешне он напоминал большой кусок кораллового нароста. Фипс взял топор и ударил им по этому предмету. Коралл раскололся, внутри оказалась коробка из дерева твердой породы. Еще удар топором — и на пол посыпались серебряные и золотые монеты.

Этот кусок коралла был принесен и брошен под стол одним из водолазов-индейцев. Фипс быстро послал его и других ныряльщиков снова под воду, и те доставили ему еще несколько таких же предметов, обросших кораллом. Они сообщили также, что видели на дне корабельные пушки.

Фипс решил спуститься под воду сам. Для этого он воспользовался примитивным водолазным колоколом, покрытым слоем свинца. В верхней части колокола было застекленное квадратное окошко, а внутри — сиденья для водолазов. Пользуясь этим устройством, Фипс и его помощники могли находиться под водой три четверти часа. Однако практически работы по поднятию грузов были проведены голыми ныряльщиками, прыгавшими с индейского каноэ. В течение нескольких месяцев они подняли тонны золотых и серебряных слитков и монет. Вся добыча оценивалась в 300 000 фунтов стерлингов, что в современных масштабах цен составляет более миллиона.

Когда Фипс прибыл с этой добычей в Англию, ему устроили триумфальную встречу. Его возвели в рыцарское достоинство и назначили губернатором Массачусетса. Кроме того, он получил часть добытых им ценностей— на сумму 25 000 фунтов стерлингов. Остальное досталось королю и «Компании джентльменов — искателей приключений».

Именно в этот период разразилась эпидемия золотой лихорадки. Создавались всевозможные компании, началась продажа акций для организации экспедиций по добыче золота из морских глубин. Многие экспедиции так и не были отправлены; уезжали обычно только сами организаторы, если держатели акций не успевали уличить их в мошенничестве.

Успех Фипса положил начало двум новым способам накопления богатств (оба они применяются до сего дня): фактической добыче золота со дна моря и выкачиванию денег из тех, кто соглашается финансировать фиктивное предприятие по добыче драгоценностей. Второй способ, по-видимому, является более легким и прибыльным. Можно с уверенностью сказать, что на поиски золота потрачено больше денег, чем его добыто.

«Ну, а галеон, затонувший у берегов Тибермори? Как и кому стало известно, что на нем есть драгоценности? Искать стоит лишь то золото, которое имеется на недавно затонувшем судне, причем надо иметь правительственное разрешение, а также знать точное место расположения кладовой». — Эти слова были сказаны капитаном Даманом, а он-то уж знает, что говорит. Правительство выдало ему коносамент на пароход «Лорентик», на котором находилось золото на сумму 5 000 000 фунтов стерлингов.

Склад размещался в багажном отделении второго класса, причем в распоряжении Дамана был план парохода, а также спасшиеся люди, которые могли объяснить, как до этого клада добраться. Итак, он точно знал, что золото на пароходе имеется. Оставалось только извлечь его. Золото, о котором идет речь, находилось на судне, плывшем через Атлантический океан. Оно предназначалось для уплаты за военные материалы. У берегов Ирландии судно подорвалось на мине, установленной с подводной лодки, и затонуло на глубине около ста двадцати футов.

К тому времени прошло уже более десяти лет с тех пор, как Даман и Катто доказали, что человек может жить и работать на глубине 200 футов. Но «Лорентик» затонул в неудачном месте — в двенадцати милях к северу от устья Лох-Суилли, открытого западным и северным ветрам Атлантического океана.

Судно затонуло в январе. При этом погибло 354 члена команды, чему способствовала холодная ветреная погода. Даману предстояло приступить к работам шесть недель спустя, но погода была по-прежнему зимняя, ненастная.

Ему позволили самому набрать людей и предоставили швартовый лихтер вместо обычного водолазного судна. По нынешним стандартам это было примитивное спасательное судно, но в то время оно считалось довольно хорошим.

Когда все было готово, под воду отправился первый водолаз. Даман следил за стрелкой манометра, установленного на компрессоре. На глубине 62 футов водолаз остановился и сообщил, что достиг цели. Он стоял на поручнях правого борта судна. Корабль накренился на 60°, поэтому ни на палубе, ни на борту водолаз стоять не мог. На той же палубе второго класса, где располагалось багажное отделение, на полпути от правого борта находился вход. Даман решил взорвать герметически закрывавшуюся дверь и таким образом проникнуть внутрь. Работалось нелегко, так как на поверхности была очень большая волна, создававшая волнение и на глубине. Водолазы балансировали на поручнях правого борта, «словно кошки на коньке крыши», как выразился Даман.