Излучение души
вернуться

Якименко Галина Михайловна
Шрифт:

ФЕВРАЛЬ

«Февра-аль», — в шутку называли меня в молодости из-за месяца рождения…

«Водолей принадлежит всем и никому»

(из книги «Звезды и судьбы»)
Зимой родился снежной, Пронзая криком даль, С душой бездонно нежной… Кто это был? Февра-аль… Он, мир объять готовый Безмерной добротой, Век покорял суровый Своею правотой. От знака Водолея Он щедрость перенял: Что было, не жалея, Другим он отдавал… Вокруг него толпою Родня, чужой народ… Тепло течет рекою — Для всех слова найдет! Нести к нему рискуют И радости, и грех… Его к тебе ревнуют. А он? Он любит ВСЕХ!

БЛАЖЕНСТВО

Время, как Земля, расступилось, Я в безвременье провалилась… В блаженстве умиротворения Не создаю стихотворения, А распадаюсь на частицы… Или парю, подобно птице… Блаженство вдвойне: Ты — наяву и во сне! Не каждый день, но изредка Касается моя рука Твоей руки. И осознав, Что это явь (не сон, а явь!), Блаженством наполняюсь вновь! А это — больше, чем любовь.
* * *

«Невыраженные чувства не забываются»…

(из к/ф «Ностальгия Тонино Гуэрра»)
Я обожаю французский язык! Я волнуюсь, заслышав французскую речь Или бархатный, южный акцент… Не сумела твой в памяти голос сберечь… Незначителен этот момент(?) Но то чувство, которое было тогда, Что мне выразить не удалось, Вопреки проведенным в разлуке годам, Снова вспыхнув, в стихи пролилось… Пусть слегка изменились родные черты — Я любые с восторгом приму! Ведь стучит: «Это — ты! Это — ты! Это — ты!» Мое сердце — я верю ему!

КУВШИН ТВОИХ МЫСЛЕЙ

Казалось, в мгновенье Кувшин мыслей выпью до дна, Но в нем, к изумленью, Невиданная глубина! Отбросив сомненья, Тоску и ненужную грусть, Цежу с упоеньем Душевным, никак не напьюсь!

ОСЕННЕЕ

Когда ты со мной, мне на всё наплевать, Приходит блаженство покоя! Душа начинает по небу летать! За что же ей счастье такое?!. Когда тебя нет, умирает любовь, Вокруг сиротливо и мглисто… Душа, как березка, роняет покров Под блюз опадающих листьев…
* * *
Лучик солнца, до нежности милый, Раньше сердце ледышкою было. Наша встреча его ослепила, Отогрела и лед растопила… И теперь вновь в твоей оно власти: То взлетит, а то рвется на части! Неужели увидимся снова На окраине шара земного?
* * *
Постыло единым лишь хлебом Питаться в короткий свой век… Под южным приветливым небом Живет мой родной человек. И то, что мы рядом сегодня Беседуем лицом к лицу, Так было — ТАК БЫЛО! — угодно Создавшему Землю Творцу!
* * *
Кто был доступен, тот неинтересен… Лишь о тебе слагаю много песен, И только ты тревожишь сердца струны С тех давних пор, когда мы были юны, Когда впервые рук моих коснулся, Загадочно и нежно улыбнулся… А поцелуй — единственный! — в передней Был первым и — увы, увы! — последним… Р. S. Но если бы у нас их больше было, Всю свою жизнь тебя бы не любила…
* * *
Ты — и никто другой! Ты — даже если не любишь, Самый родной, дорогой… Ты — даже если погубишь!
* * *
«Стихи хорошие…» Стихи не могут быть плохими — Ведь это крик моей души! В те дни, где были молодыми, Она, безумная, спешит! Ей очень хочется погреться В былого солнечных лучах! Мне в молодость открылась дверца Твоим приездом невзначай!..
* * *
«Одиночество неприглядная Штука», — правильно Вы сказали… Слава Богу, нашлась ненаглядная Сторона — край, где нет печали!
* * *

«Не балуй меня теплыми словами, на дне души оставь немного»…

Я думала, брошу тебе сочинять… В душе часть ты просишь оставить, Но сам неустанно тревожишь меня Нахальным вторжением в память… С тобой в днях былых было очень легко — В момент исчезали печали!.. А так как сейчас эти дни далеко, Стихи мне отдушиной стали… Поэтому просьбе твоей не внемлю — Прости уж во мне Водолея: Люблю говорить с теми, кого люблю, Нисколько о том не жалея!