— Просто интересно, на какие сайты выходят члены клуба. Круг их интересов и все такое.

— Вы можете посмотреть в любой момент, в каких сайтах сидят те, кто сюда пришел, — предложил Еремеев. — В чем проблема?

— Ни в чем, — пробормотала Настя.

В самом деле, редкостную глупость она сморозила, совершенно позабыв о своей легенде. Но отступать не хотелось.

— А интересно, почему Аида Борисовна не пользовалась почтой и Интернетом? Зачем тогда она училась на ваших курсах?

— У нее был компьютер дома, она себе купила. Закончила здесь курсы — и купила, — сухо ответил Еремеев. — Вы задаете какие-то странные вопросы.

Ну еще бы… Понятно, что вопросы ему не понравились, они совсем не вязались с работой социолога, а кому приятно чувствовать себя идиотом, которому вкручивают какое-то немыслимое вранье.

— Просто я страшно любопытная, — Настя изобразила смущение и даже попыталась покраснеть, правда, безуспешно. — Есть у меня такой грех, сама знаю. Вот мне сказали, что Аиду Борисовну убили, и мне жуть как захотелось почитать ее переписку. Знаете, в переписке тех, кого уже нет в живых, есть что-то… волнующее, что ли. Словно к тайне прикасаешься. Только вы никому не говорите, ладно? Мне самой стыдно за это мое любопытство, но я с ним ничего не могу сделать, это как клептомания. Ворую чужие тайны. Знаю, что это плохо, а удержаться не могу.

Губы Кости Еремеева тронула едва заметная снисходительная улыбка.

— Ладно, никому не скажу. Но вы вообще-то поосторожнее с этой своей особенностью, можно знаете как нарваться!

— Знаю, — покаянно вздохнула Настя. — Уже нарывалась.

Она вышла из компьютерного зала и отправилась искать Бегорского. Настроение у нее снова упало ниже плинтуса. Ну как же так?! Она, сыщик с таким опытом, и допустила такой непростительный промах. Привыкла за почти три десятка лет быть сыщиком, и притворяться социологом нет навыка, вот и повела себя как сыщик. Неужели мозги напрочь отказывают? Неужели она стала совсем старой? Неужели ее место отныне — перед телевизором и на диване с книжкой?

Андрея Сергеевича она нашла в костюмерной рядом с Тамарой, которая, нацепив очки, сметывала раскроенную ткань.

— Я должна извиниться и покаяться, — начала Настя с ходу, решив ничего не скрывать. — Я допустила ошибку, и теперь, чтобы ее исправить, мне нужна ваша помощь.

Она без утайки поведала печальную историю своего промаха. Бегорский слушал внимательно, изредка кивая, но никаких признаков неудовольствия на его лице Настя не заметила. И то слава богу.

— И как мы будем это исправлять? — спросил он, когда Настя умолкла.

— Мне нужно влезть на ваш сервер. У вас же свой сервер, я правильно поняла?

— Да, правильно.

— Значит, все почтовые ящики членов клуба наверняка на нем. Я посидела на занятиях в компьютерном классе и услышала, как ваш педагог учил открывать почтовый ящик. Он всех ориентировал на сервер «zolotoyvek». Я хочу попытаться найти почтовые ящики Павловой и Корягиной и посмотреть их переписку. Костя Еремеев сказал, что Павлова вашими компьютерами не пользовалась, у нее дома был свой компьютер, но, может быть, она почтовый ящик открывала так, как ее учили. Во всяком случае, я могла бы попытаться. Хакер из меня, конечно, аховый, но кое-что я все-таки умею.

— И что вам мешает попробовать?

— Ваши сотрудники, работающие в компьютерном зале. Я там была и видела, что у них есть возможность следить, какие окна открыты у пользователей, у вас же там сеть. Мне придется работать на своем компьютере, но я боюсь, что они заметят попытку взлома. Я буду работать ночью, когда ваших сотрудников в зале нет. Но если они утром обнаружат следы моей деятельности, то выйдет неприятно.

— Я это решу, — спокойно ответил Бегорский. — Вы мне сообщите, когда сможете сделать то, что запланировали, а я все возьму на себя. Я найду, что им сказать. Насчет этого не волнуйтесь. Что еще?

— Мне нужны настройки вашего сервера. И еще мне нужен адрес детского дома, в который ездила Павлова.

Эта мысль пришла ей в голову только что, и Настя мысленно похвалила себя и порадовалась тому, что голова еще что-то соображает. Дети — существа не только любопытные, но и очень наблюдательные.

Следующим шагом был звонок все тому же Федулову.

— Я еще ничего не успел, — сразу заявил он, едва услышав Настин голос. — До архива не дошел.

— Да я понимаю, — успокоила его Настя. — Я по другому вопросу. Квартира Павловой опечатана?

— Ну разумеется.

— Мне нужно туда попасть.

— Зачем? Что вы там собираетесь искать?

— Мне нужен ее компьютер. Вернее, мне нужна переписка Павловой. Я подумала, что если ее убили из мести, то сначала могли иметь место угрозы. Или она могла в переписке с кем-нибудь поделиться своими опасениями. Может быть, угроз не было, но она кого-то встретила или заметила. В общем, надо посмотреть. Вы ведь, насколько я помню, ее почту не смотрели после убийства?

— Нет, — буркнул Федулов, — чего ее смотреть, когда все были уверены, что это дело рук маньяка.