— И это не значит, что я не благодарна, — сказала Мона хриплым голосом, ее глаза наполнились кровью, но она тут же вытерла их платком. — Вы знаете, что я благодарна. Это так хорошо чувствовать себя свободной.

Ровен взглянула на нее снова. Если она и видела что-либо хорошее в свершившемся чуде, это никак не всплывало на поверхность ее сознания.

— Тывой голос изменился, — сказала Ровен. — Твои волосы, твоя кожа… — Она снова уставилась на меня. — Что-то не так.

Она начала разглядывать Квинна.

— Встреча окончена, — сказал я. — Мне бы не хотелось быть грубым. Действительно не хотелось бы. Но теперь вы знаете то, что должны знать. Очевидно, что вы знаете телефонный номер квартиры, именно так вы нас нашли. Вы знаете, где мы находимся.

Я поднялся на ноги.

Квинн и Мона последовали моему примеру, но Ровен и Михаэль не шелохнулись. Михаэль ждал действий Ровен, но в итоге он все же поднялся, потому что Ровен или не Ровен, но дальше сидеть было не учтиво.

Этот человек был настолько исполнен любви, что даже в этих обстоятельствах он опасался оскорбить кого-либо, тем более Мону, или сделать кому-нибудь хотя бы чуточку неприятно.

Просто он видел людей не так, как Ровен. Он видел не людей, а их глаза. Он изучал выражение лица Квинна, но не его физиологию. Его даже не задевало, что Квинн так высок.

Он искал в людях доброту и неизменно находил ее, а его собственное добросердечие озаряло все его существо, подчеркивая незаурядную физическую привлекательность. За его суровой красотой стояла непоколебимая уверенность в себе, которая объяснялась безусловной внутренней силой.

— Дорогая, тебе что-нибудь нужно? — спросил он Мону.

— Мне нужно немного денег, — сказала Мона. Она игнорировала пристальный взгляд Ровен.

— Конечно же, я больше не наследница. Никто не желал говорить об этом, когда я умирала, но я знала это годами. Так и так я вышла из игры, даже если бы не случилось то, что случилось. Счастливым наследникам Мэйфейров полагается вынашивать детей. Мы все знаем, что я для этого непригодна. Но я желаю, чтобы мне было предоставлено место, где бы я могла поселиться. Я не прошу что-то, что бы стоило биллионы. Только какое-то место проживания и так, чтобы я не была бедной. Ведь это не проблема? Да?

— Конечно же, это не проблема, — сказал ей Михаэль с очень милой улыбкой и легким пожатием плеч.

Мужчина был просто очарователен. Он хотел обнять Мону. Но он согласовывал свои действия с действиями Ровен, а та так и не встала со стула.

— Ведь это не проблема, правда, Ровен? — спросил он. Его взгляд тревожно пробежался по комнате, остановившись на восхитительных картинах импрессионистов, украшавших стену над диваном, перед которым я стоял.

Он сердечно посмотрел на меня.

Он не пытался понять, какие силы изменили Мону, но не подозревал тут ничего дурного, зловещего. Степень приятия свершившегося была удивительной и только в этот момент, когда я прощупывал его сознание, незащищенное, как обычно, из-за того, что он был расстроен из-за Ровен, только в этот момент я понял.

Он принимал Мону такой, какая она есть по той простой причине, что очень хотел, чтобы ее выздоровление оказалось правдой.

Он думал, что Мона обречена. Но вот с ней случилось чудо. Он не стремился понять, кто стоит за этим чудом. Святой Хуан Диего? Святой Лестат? Какая разница? То, что произошло, его устраивало.

Я бы мог поведать ему наивную историю, о том, что мы накачали ее липидами и ключевой водой, и он бы поверил ей слово в слово. Он заваливал "Науку" в школе. Но Ровен, будучи ученым гением, не могла это принять. Она не могла проигнорировать тот факт, что физически выздоровление Моны было невозможным. А ее память была наполнена столь болезненными воспоминаниями, что они не ассоциировались ни с конкретными событиями, ни с людьми. Они лишь пробуждали в ней неясные мрачные чувства и исполненную трепета вину.

Она сидела на стуле тихо и неподвижно. Ее взгляд осуждающе перемещался с Моны на меня, снова на Мону и обратно на меня, по кругу.

У меня было ощущение, возможно неверное, что она почти готова взглянуть на все это с позиции смелого любопытства, но…

К ней приблизилась Мона. Не очень хорошая идея. Я сигнализировал Квинну, и Квинн попытался удержать Мону, но она его оттолкнула. Мона была настроена решительно.

Она подошла с осторожностью, будто бы Ровен была животным, способным укусить.