– Эти создания, – сказал Сарзана, – стали мне лучшими друзьями, чем болтливые щеголи, крутившиеся вокруг моего трона. Они… я не знаю подходящего слова ни в вашем, ни в моем языке… если бы речь шла о людях, я сказал бы «души», а это… духовное воплощение животных, убитых на земле или в море. Я дал им новые тела, оживил их, дал силу и способности, которых у них раньше не было. Они понимают это и не устают меня благодарить. Когда – вернее, если – я смогу выбраться с этого острова, я освобожу их, и они станут владеть этой землей, и будут править более милосердно, чем люди, и между земными и морскими тварями воцарится мир.

Но возвращаюсь снова к моей истории. Я почувствовал однажды, что к острову приближается корабль и на нем находится человек, везущий приказ убить меня. Кажется, жители деревни тоже что-то заподозрили, потому что, когда я спустился по лестнице к морю, я слышал, как они ропщут против солдат, и рыбаки всячески старались меня подбодрить. Это глубоко тронуло меня, я всегда поражаюсь, как люди, стонущие под железной пятой, могут сохранять в себе человечность. Я вспомнил о своей родной деревне за много миль и лет отсюда.

И настал день, когда курьер прибыл. Я ждал смерти, но ничего не происходило, жизнь текла как обычно, мне только запретили заходить в деревню. Однажды меня грубо схватили и бросили в комнату в подвале. Охранял меня целый взвод. Я подумал, что все кончено. Но на следующий день встало солнце, а я был еще жив, и меня освободили! Теперь я мог свободно гулять по острову, потому что жителей не было!

– Как это? – спросила Корайс.

– Ночью солдаты велели всем садиться в лодки, с собой ничего не брать. Переполненные лодки военные корабли взяли на буксир. Это я узнал из разговоров охраны. Пришлось прибегнуть к гаданию, чтобы узнать остальное. Лодки увели далеко от острова. Солдатам было приказано расправиться со мной без свидетелей, и они с радостью пошли на ужасное злодейство, думая, что таким образом обманут и избегнут кары, предназначенной роком цареубийцам. Огромные корабли таранили лодки, мужчины, женщины, дети – все утонули или были застрелены лучниками. Никто не спасся.

Я знал, что мои дни тоже сочтены. Я был в отчаянии. Я долго думал и вдруг понял, что кровь – великое оружие, усиливающее действие магии. Смерть жителей деревни – а я думал о них как о своих подданных – не должна была быть напрасной. Я сотворил первое из своих великих заклятий. Оно пронеслось в ночи как буря. Солдаты ничего не почувствовали. А звери, мои слуги и друзья, загорелись жаждой мести за поколения их предков, истребленных людьми. И они забыли страх перед человеком, вложенный в их души богами.

И они отомстили – в течение одной кровавой ночи. Должен признаться, я прислушивался к крикам с удовлетворением. Мое заклинание заставило зверей поступить с солдатами точно так, как те поступили с рыбаками. Некоторые умерли легко, во сне, некоторые сопротивлялись и были разорваны в клочья, кто-то пытался спастись на кораблях и был утоплен дельфинами. К рассвету я был единственным человеческим существом на Тристане.

Я приказал сбросить тела со скалы, чтобы их унесло морем. Потом я со своими слугами отвязал корабли в гавани – это было нелегким делом, – и их унесло течением, где-нибудь водоросли или морские чудища утащат их на дно морское. Не осталось ни одного корабля.

Сарзана замолчал. Мы тоже молчали. Его рассказ привел меня в ужас. Конийцы и правда были горячи – и те, кто правил, и те, кем правили.

Потом он снова заговорил:

– Трупы в казармах я не стал трогать, чтобы они служили предупреждением всем, кто приплывает на остров с недобрыми намерениями.

– Это не должно было особенно помочь, – заявил Холла Ий. – Властители Конии должны были послать новых убийц.

– Они так и сделали. Но против них у меня было второе заклинание, сбившее их с пути. Простое заклинание, правда, воскреситель?

– Правда. Но скрыть целый остров очень трудно.

– О нет, я не стал с этим связываться, – в голосе Сарзаны звучала гордость, – просто в четырех-пяти днях от острова корабли настигал магический туман. Штурман начинал сомневаться в картах, капитан переставал доверять своим подчиненным и так далее… Этого было достаточно, чтобы обеспечить мне покой, пока я сам не захочу, чтобы меня нашли. Кроме того, мало кто пытался выяснить, что на самом деле со мной произошло. Легенда о смерти, грозящей всякому, кто попытается убить меня, стала хорошей защитой. А кто станет рисковать навлечь на себя гнев богов, если можно без этого обойтись?

Сарзана встал, потянулся и обошел нас, заново наполняя наши бокалы.

– Уже поздно, – сказал он. – Или, вернее, уже рано. А вам надо много поработать, чтобы подготовить ваши корабли к плаванию. Всем лучше идти спать.

Мы встали и подняли бокалы в его честь. Когда мы выходили из комнаты, мне в голову пришла одна мысль. Я набралась смелости и спросила:

– Сарзана, вы сказали, что видите будущее. Вы знаете, что вас ждет? Вы так и останетесь один до конца дней?