Но стрела Квотерволза, а за ней и другие наши стрелы расстроили планы злодеев. И вот уже несколько разбойничьих лошадей помчались с пустыми седлами.

Квотерволз скомандовал, и мы ударили разбойникам в тыл. Увидев нас, они перегруппировались. Теперь они оказались между двух огней.

Однако этих степняков нельзя было назвать неопытными бойцами. Их вид был более чем решительным, и они повернули против нас.

– Убивайте их лошадей! – закричал я, зная, что вне седла такие воины чувствуют себя не очень уверенно.

Стрелы полетели в лошадей, те падали, придавливая всадников.

– Вперед! – закричал Квотерволз, и мы сблизились с ними.

Передо мной поднялся упавший с лошади разбойник в грязной тунике, скрывающей кольчугу. Он парировал мой выпад, и мы сошлись эфес в эфес, но я толкнул его, изо всех сил ударил ногой в живот, и он упал на спину. И не успел снова вскочить, как моя сабля уже вошла ему в бок.

Отави без устали размахивал топором, неприступный, как те быки, которых мы видели. К нему подскочил небольшой человечек, размахивая шипастым шаром на цепи. Отави придержал топор, подождал, пока цепь обмотается вокруг рукояти, дернул топор, вырывая оружие из рук бандита, и тут же опустил острие топора ему на голову.

Охрана каравана стреляла довольно неточно, одна стрела впилась в землю возле моей ноги, и я выругался, представив себе, что паду жертвой тех, кого мы решили спасти.

Разбойники дрались отчаянно; те, что оставались в седле, теперь стремились уйти в степь, бросив на произвол судьбы своих пеших товарищей. Сомкнув ряды и опустив копья, они пустили лошадей в галоп.

Когда на тебя несется кавалерия, а ты стоишь на открытом пространстве, то кажешься себе таким маленьким и у тебя появляются все основания для страха, если только ты не настоящийсолдат. Квотерволз же не зря тренировал нас.

– Копейщики, вперед! – крикнул он. – Сомкнуть ряды!

Наши бойцы уткнули тупые концы копий в землю, встали на одно колено и выставили грозное оружие перед собой. Лошади набирали скорость, словно собираясь перепрыгнуть через нас. Но лошадь – умное и осторожное животное. Человек в безумии схватки может устремиться на стену копий. Лошадь же, видя, что перепрыгнуть невозможно, скорее всего притормозит и развернется.

Что и произошло. Получилась толчея, давка, люди падали, а затем вся эта банда бросилась врассыпную, спасая собственные жизни поодиночке. За ними побежали пешие, моля о помощи, и надо отдать должное тем разбойникам, которые останавливались, подхватывали товарищей на седло позади себя. Но многие отставали.

Над равниной разносились крики раненых и отставших разбойников, им не приходилось ждать пощады от караванщиков, которых, впрочем, самих при другом раскладе сил ждало бы то же самое.

У нас был единственный раненый – одного из братьев Си-рильян стрела царапнула по руке. Но, поскольку ранение оказалось далеко не смертельным, он смеялся и напевал, дурачась, как юный повеса, выпущенный в город с папашиным кошельком и только что опустошивший первую бутылку. Помимо него никто не пострадал – внезапность атаки послужила нам лучшей броней.

Караванщикам повезло меньше – было видно, что по крайней мере половина их людей пала и многих ранило. Джанела, я, Квотерволз, Отави и Пип направились к путешественникам.

От них навстречу нам двинулись четверо. Возглавлял их мужчина моего возраста – я имею в виду по годам, а не по внешности. У него было обветренное лицо и желтая борода, разделенная надвое и свисавшая двумя концами, заплетенными в косицы, на грудь. Его голову венчала кожаная остроконечная шапка. Одет он был в кожаную тунику с металлическими клепками, искусно расшитую рубашку, кожаные бриджи в обтяжку и сапоги до колен. На поясе болталась длинная кривая сабля в ножнах, а с другого боку – кинжал. Второй мужчина был одет похоже, имел с собой лук, колчан и нож за поясом. Двое остальных оказались особами женского пола. Одна женщина была постарше и держалась величественно, как королева. На ней была тесная черная блузка, застегнутая до подбородка, и юбка с разрезами по бокам для верховой езды, при ходьбе виднелись ее крепкие, загорелые бедра. Длинные седые волосы, заплетенные в косу, стягивала на лбу полоска из кожи. Выражение ее лица было слегка презрительным и казалось оставшимся таким с тех пор, когда она увидела первый раз мужчину, снимающего штаны, и догадалась о его намерениях.

Возле нее шла хорошенькая девушка лет шестнадцати. Грудь ее вызывающе выпирала под кожаным камзолом с низким вырезом и виднеющейся бирюзовой шелковой блузкой с высоким воротом. Шаровары из яркой ткани сужались на ее икрах и заправлялись в сапоги. На тонкой талии блестел серебряный пояс, а маленький кинжал казался игрушкой. На маленьком остроносом личике отражались ум и хитрость лисы. Темно-русые волосы, заплетенные в косу, были у нее собраны на затылке в кольцо.

– Приветствую вас, чужестранцы, – пробасил старик. – Вы как могучие волки разогнали шакалов Исмида, полагавших, что они являются истинными хозяевами степей. Мы склоняем головы перед вашей милостью.

Он опустился на колени, подняв обе руки вверх и опустив голову. За ним так поступили и остальные: сначала молодой человек, затем пожилая женщина, выразительно посмотревшая на меня. Девушка улыбнулась мне, прежде чем опуститься на колени.

– Прошу вас, встаньте, – сказал я. – Мы такие же путешественники, как вы, а вовсе не завоеватели.

Старик поднял на меня озадаченный взгляд. Он хотел было что-то сказать, но закрыл рот.

Молодой человек тоже выглядел озадаченным.