Дождь уже разошелся вовсю. Но видимо благодаря магии в деревне не было ни капли. А за невысоким забором из палок, вроде бамбука, словно серая стена, дальше которой ничего не видно. Мне надоело разглядывать ливень и я вернулась к Ласточке. Она стояла у дерева, задумчиво жуя пучок болотной травы. Я вздохнула: есть хотелось все больше. Но ту отбивную, подозрительно смахивающую на лягушачью, есть я не стала. Больше же ничего не предложили. В хижину меня тоже не приглашали по простой причине — я бы туда не поместилась. Все зеленые человечки попрятались по домам, только недовольного переводчика оставили со мной, чтобы присматривал. От нечегоделать расспросила его, где нахожусь и что это за народ. Выяснилось, что это клан кикимор уккьюк-тан, последний в этих местах. Живут кикиморы вместе, потому что так безопаснее и легче искать пропитание. А конкретно он — Буль-нар-эль — жил бы просто замечательно, если бы не всякие человеки, шастающие по болоту. Больше он говорить отказался, вновь достав очередной корешок. Стало неожиданно тихо. Я глянула за ворота — ливень прекратился внезапно. В воздухе запахло сырой землей и свежестью. Небо быстро очистилось от туч, открывая темный вечерний небосклон.

Позади послышался шум. Кикиморы вышли из своих хижин и направились ко мне. Впереди шел вождь, что-то неся в руках. Это «что-то» смутно напомнило хвост. Да, пушистый такой, серенький.

— Э…это мне? — неуверенно спросила я, когда вождь протянул мне куцую меховушку. А ведь я не ошиблась, это действительно хвост.

— Мы проводим человека до земли, и в знак благодарности за Большого зверя отдаем человеку его хвост, — в исполнении переводчика прозвучала речь вождя.

Вздохнув, я приняла сомнительный дар. На кой мне сдалась эта варежка? Ай, ладно, отказываться все равно не вежливо. «А ты Винсерту подари, на память. Если у него свой потеряется», — посоветовал внутренний голос. Я согласно усмехнулась, заткнула хвост за пояс возле кинжала, и, попрощавшись с вождем, направилась к выходу вслед за переводчиком. Ну конечно, мы же с ним такие друзья! Тьфу.

Идти после ливня оказалось занятие не из приятных. Хотя мой сопровождающий кикимор знал безопасные места (без него утопла бы уже через пять минут), я то и дело увязала по колено в трясине. Ласточке идти не составило большого труда, но меня везти она уже не смогла, тут же начинала хромать. Кикимор тоже не испытывал больших неудобств от хождения по болоту, пользуясь своей магией. Ему, похоже, доставляло удовольствие наблюдать, как я барахтаюсь в непролазной трясине и цепляюсь за корни. У меня возникло подозрение, что он специально выбирает такие места, где поглубже. Интересно, почему он так не любит людей? Или это только моя скромная персона вызывает у него такую неприязнь?

Неожиданно кикимор остановился.

— Что случилось? Почему мы не идем дальше?

— Потому что дальше человек пойдет один, — произнес кикимор. — Я не нанимался водить по болоту всяких человеков, которые не дают мне спокойно жить. Сидел бы сейчас дома, отдыхал. А вместо этого, тут я, с тобой…

Понятно. Похоже меня решили кинуть. Поздравляю, Кира, с новоприобретенной проблемой. Может, еще удастся договориться? Я обернулась в поисках зеленокожего. Нет, похоже, договориться не удастся. Потому что не с кем.

— Ласточка, может хоть ты знаешь, куда идти?

Лошадка тихонько фыркнула, и направилась куда-то в сторону. Что ж, придется довериться. Ласточка уверенным шагом пробиралась сквозь заросли каких-то колючек, не обращая на препятствие ровным счетом никакого внимания. А вот мне и моей одежде приходилось туго. Хотя, какая уже там одежда, одни лохмотья… И кто бы мог подумать, еще месяц назад, что я буду вот так лазить по болотам и общаться с кикиморами?

К моему великому облегчению, заросли наконец-то кончились. Ласточка остановилась и тихонько заржала. Я взглянула вперед: сквозь редкие деревья было видно какое-то каменное сооружение. Возможно, там есть люди? Ну, или на крайний случай кикиморы.

Взяв Ласточку за повод, направилась к тому месту. Это оказалось что-то вроде каменного дома, точнее пещеры. Оставив Ласточку снаружи, начала тихо пробираться ко входу, чтобы разведать обстановку. А то мало ли что там может оказаться.

— Кира, хватит уже там топтаться. Заходи давай! — послышался знакомый голос. Собственно, кто бы сомневался.

— Вин? — я вошла в пещеру, недоуменно оглядываясь вокруг. — Что ты тут делаешь? — «А более умного вопроса не могла придумать?» — съехидничал вредный внутренний голос. «Тебя забыла спросить» — не осталась я в долгу.

— В данный момент готовлю ужин, — отозвался этот нахал. Нет, ну вы посмотрите на него!

Мог бы хотя бы из приличия обернуться, сказать, как по мне скучал и волновался. Ага, дождешься от него.

— Где Ардонис?

— Пошел тебя искать.

Ну что ж, хоть кто-то обо мне беспокоится. А Вин… я это ему еще припомню. Небось радовался, когда я пропала. Больше не произнося ни слова, обошла костер, перед которым сидел этот неблагодарный оборотень. Присев на край странной каменной штуковины с непонятными рунами, протянула руки к огню, отогревая закоченевшие пальцы. После ливня воздух на болоте был не слишком теплым. Интересно, а что это за место? Вроде бы что-то напоминает, а что не припомню. Что-то из моего мира.

— Ты больше не пропадай так, — мои мысли прервал голос Винсерта. Я взглянула на него: похоже, он не издевается. Значит, все-таки волновался?

— Постараюсь, — усмехнулась я.

— Кира! — во входе в пещеру показался силуэт Ардониса. — Ты вернулась! — и уже через секунду я очутилась в объятиях друга. Ну хоть кто-то искренне волнуется за меня.

— Да я вроде и не пропадала, это вы куда-то подевались, — со смехом сказала я, отстраняясь. — Ты же весь мокрый!