«Никогда не улыбайся, - часто повторял он еще молодому Зоммеру, - если хочешь прожить долгую счастливую жизнь». Тот крепко запомнил это правило, запомнил и записал в свой блокнот, который хранил в личном сейфе и никому никогда не показывал…

Блокнот, сейф, дырокол, органайзер, писчебумага – как замечательно звучат эти слова. Сегодня Зоммер полностью и окончательно потерял право владения атрибутами, отличающими делового человека от пассивного потребителя, передав весь хозяйственный инвентарь vip-топ-менеджера – сейф, дырокол, органайзер, персональный смартфон, титановый хронометр и, черт возьми, именное самопишущее перо – полузадушенному цыпленку в розовом галстуке. А блокнот, в который в течении без малого пятьдесят два года заносил изречения и мысли мистера Гринберга пропустил через измельчитель – вынос бумаг, пленок, дискет и других инфоносителей с территории холдинга был запрещен.

Серую шерстяную тройку, остроносые лакированные ботинки и однотонный галстук с него сняли в Отделе Последних Расчетов. Взамен выдали желто-зеленую гавайскую рубаху, белые бриджи, красные гольфы и пробковый шлем.

Шею господина Зоммера неприятно отягощала цифровая видеокамера, а из кармана рубахи выглядывал краешек рекламной листовки с пальмами и девицами на фоне безмятежного океана – игривый намек на Гавайские острова. Кто-то, Зоммер не разглядел кто, похлопав его по плечу, шепнул с фальшивой бодрецой в голосе: я вам завидую.

Какая грубая ложь.

Пусть вещи выглядели как новые, на шлеме даже болтались бирки, но разодетый как денди Зоммер чувствовал себя голым. Он никогда не ездил на Гавайи и никогда не был в отпуске. Да и выходных дней избегал, придумывая себе сверхурочные. Только здесь в стенах корпорации, погруженный в неподвластный законам животной природы процесс документооборота, он чувствовал себя защищенным.

В Отделе Последних Расчетов ему выдали пожизненную дисконтную карту на покупку кисломолочных напитков производства «Гринберг и Йогурты» с полуторапроцентной пожизненной скидкой и в обмен взяли подписку о неразглашении. И то и другое было излишним. Старые сотрудники фирмы (профессионалы своего дела) знали – за всю свою жизнь Зоммер не выпил ни одного йогурта – у него отмечалась аллергия на лактозу и молочные грибки. Сотрудники отдела (не переоценивая собственный профессионализм) явно перестраховывались – вне стен корпорации Зоммер никогда и ни с кем не разговаривал до этого дня, да и в дальнейшем не собирался.

Зоммеру не нужна была дисконтная карта, но он ее взял. Зоммер не обязан был ничего подписывать, но подписал. Сам Зоммер слышал не раз, что многие свежеиспеченные пенсионеры бузят и скандалят с представителями Последних Расчетов. Он бы и сам с удовольствием поскандалил и возмутился, если бы не цитата на дверях Отдела Расчетов, обращенная к сотрудникам же отдела, за подписью мистера Гринберга: «Пока вы живы – не доверяйте».

Некоторые изречения мистера Гринберга казались Зоммеру тяжелыми для понимания, но он никогда не просил объяснений, а просто заучивал их.

Иногда случалось и так, что вдруг неожиданно при каких-то не имеющих прямого отношения к рециклингу йогуртов, но, каким-то образом благоприятствующих обстоятельствах они всплывали в памяти в ярком развернутом виде и делались ясными и понятными как кубический корень из ста восьмидесяти семи или как индекс деловой активности Доу Джонса.

Именно такое озарение произошло с Зоммером и сейчас. «Йогурты и люди имеют одно общее свойство – и те и другие стареют» . Глубина и широта этой мысли, открылась перед Зоммером, когда автоматические сенсорные двери концерна за его спиной захлопнулись, и он сделал первый шаг вниз по ступенькам, ведущим от головного здания холдинга туда, где начинался сегмент потребительского рынка, именуемый городом.

Как любой здравомыслящий человек, Зоммер старался без необходимости не попадать в каменные джунгли. Пока фирма нуждалась в его услугах, она надежно защищала его от страшной действительности. Из дома на службу и со службы домой Зоммера и еще семерых служащих возил бронированный автомобиль, оборудованный рабочими местами с превосходными канцелярскими принадлежностями и ноутбуками. Развозка производилась в глухих сумерках: рано утром и поздно вечером. Поэтому у увлеченного работой Зоммера не возникало соблазна разглядывать сквозь тонированные стекла слабо мерцающий город.

Обеды и ужины персоналу доставлялись прямо в цеха, кабинки и кабинеты. Еда была калорийной и вкусной. Суммы калорий рассчитывались на основании должностных сеток и общественной человекополезности, чтобы даже во время еды каждый знал свои возможности и свое место - «Субординация упрощает отношения между людьми».

Даже воздух в стенах корпорации не имел ничего общего с воздухом города. Это был особый воздух: полезный, очищенный многослойными фильтрами, обогащенный флавоноидами (ароматическими веществами, улучшающими настроение и увеличивающими работоспособность). Видимо, на предприятии мистера Гринберга никто не слонялся без дела, и никто не забивал посторонними мыслями голову.

Мистер Гринберг здорово все рассчитал и продумал. «Секс, еда, досуг – это мифы уводящие нас в социальное небытие, единственная реальная вещь в нашей жизни – это работа».

Та действительность, в которую Зоммер только что попал, как раз и представляла собой это социальное небытие, о котором предупреждал прозорливый мистер Гринберг. Погруженное в хаос небытие выглядело так, как и должно было выглядеть: шум, вонь, плотные потоки ревущих автомобилей, толпы праздно шатающихся бездельников. Вызывающе одетые женщины, алкоголики, распивающие в общественных местах спиртное, грязные дети, вымогающие у прохожих мелочь, заразные голуби, гадящие прямо с неба на всех без разбору.