К трамвайной остановке медленно подкатывалось свободное такси. Молодой чубатый шофер присматривался, не кончилось ли у кого терпение. Бирюков встретился с ним взглядом и в какую-то секунду принял решение.

— В аэропорт, — подбежав к машине, торопливо сказал он шоферу и, захлопнув за собою дверцу, попросил: — Только как можно скорее.

— На самолет опаздываем? — участливо поинтересовался шофер.

— Хуже, друг. Гони вовсю.

Таксист понимающе кивнул и, выжав сцепление, переключил скорость. Машина резко взяла с места. Стрелка спидометра мигом проскочила начальные деления шкалы и перевалила за «50». Бирюков неотрывно смотрел на часы. Стрелка поползла к делению «70». Вырвавшись на Красный проспект, машина понеслась отсчитывать зеленые огни светофоров. Только у одного из них пришлось задержаться. Неопытный любитель, подставив зад своего «Запорожца» чуть не вплотную к радиатору «Волги», прозевал желтый предупредительный свет и никак не мог тронуться с места.

— Козел, какой козел… — цедил сквозь зубы вошедший в азарт таксист. Вывернув машину, он объехал «Запорожца» и рванулся вперед, успев все-таки показать любителю кулак и зло крикнуть: — Трижды козел!

Выскочив из городской сутолоки на загородное шоссе, шофер еще прибавил скорость, и стрелка спидометра теперь уже задрожала за «90». Перед аэропортовским вокзалом таксист лихо развернулся, тормознул и, устало откинувшись к спинке сиденья, спросил:

— Успели?

Бирюков, глядя на часы, отрицательно покрутил головой.

— Из-за того запорожского козла у светофора минуту потеряли, — шофер сердито сплюнул в открытое окно машины. — Быстрее гнать нельзя было. И так на пределе шуровал.

Антон расплатился с таксистом и невесело вошел в здание аэровокзала. Появившееся на трамвайной остановке предположение не подтвердилось — даже гоня такси на предельной скорости, Айрапетов за сорок пять минут не мог успеть съездить из аэропорта до обувного комбината, чтобы встретиться с Остроумовым, и вернуться обратно. На это ему потребовалось бы, в лучшем случае, не меньше полутора часов.

Вокзал был полон пассажиров. Динамики, перекликаясь металлическим эхом, то и дело неразборчиво и хрипло выкрикивали, номера рейсов отлетающих и прилетающих самолетов. На взлетном поле гудели турбины. Сновали носильщики. Бирюков задумчиво прошелся по залу. На глаза попалась вывеска «Сберкасса». Постояв перед нею, Антон решительно вошел в кабинет заведующего и, предъявив удостоверение личности, объяснил суть дела.

— О том, что тайна вкладов охраняется законом, вы, как сотрудник уголовного розыска, безусловно, знаете? — осторожно спросил заведующий.

— Безусловно, знаю, — подтвердил Бирюков. — Но дело очень серьезное и не терпит отлагательства. Буквально каждая минута дорога.

— Без официального запроса ничем не могу вам помочь.

— Запрос при необходимости будет.

— Вот тогда — милости прошу.

Антон тяжело вздохнул:

— Мне всего-то и надо узнать: есть или нет среди ваших вкладчиков Игорь Владимирович Айрапетов. Поверьте, это далеко не праздный вопрос.

После длительных переговоров заведующий наконец смилостивился. Оставив дверь открытой, он вышел из кабинета и зашептался с женщиной, сидящей за стеклянной перегородкой с табличкой «Контролер». Женщина долго перебирала картотеку, потом отрицательно повела головой и тоже стала что-то шептать заведующему на ухо. Пошептав, взяла одну из карточек и подала ему. Заведующий, несколько секунд вроде бы поколебавшись, возбужденно вернулся к Бирюкову, прикрыл за собою дверь и тихо заговорил:

— Смею заметить, Айрапетова Игоря Владимировича в числе наших вкладчиков нет, а вот вчера один довольно подозрительный, по мнению контролера, клиент… Владимир Андреевич Остроумов сделал первый вклад, так сказать, открыл у нас свой счет, — заведующий показал в принесенную карточку пальцем. — Обратите внимание — счет номер восемьдесят семь тридцать семь. Вклад составляет пять тысяч рублей — сумма немалая.

Сюрприз, как сказал бы Стуков, был налицо. Но еще более интересное приготовил. Слава Голубев, отыскавший таксиста, с которым Айрапетов уезжал из аэропорта. В одной из сберкасс города Игорь Владимирович Айрапетов по предварительной заявке снял со своего счета ровно пять тысяч.

— Вот теперь, Антоша, допрашивай Остроумова, — сказал Бирюкову Степан Степанович. — Кстати, в твое отсутствие звонил из вашего райотдела следователь Маслюков и поручил тебе, если потребуется, провести очную ставку Костырева с Моховым.

Остроумов заявился на допрос, понуро опустив лысую голову и по привычке держа руки за спиной. Увидев его, Слава Голубев быстро написал Антону: «Этот человек вчера был в аэропорту после приезда Айрапетова из городской сберкассы». Антон понимающе кивнул.

Показания Остроумов давал по существу, без лишних отступлений. Чувствовалось, что он приучен на допросах говорить под запись.

— Давайте уточним, — сказал ему Бирюков. — Вы утверждаете, что сами в магазине не были, а только навели соучастников на магазин и отключили сигнализацию. В качестве доли за это взяли от Мохова украденные часы…

— Опаску, бритовку, тоже взял, — угодливо добавил Остроумов.

— Как вы умудрились отключить сигнализацию, если сами в райцентре не были?

Остроумов вытер вспотевшую лысину: