Секунда. Вдох. Выдох. Светлая и Темная половины схлестнулись в сражении, словно яростное море с ветром, пытаясь решить, кто же главнее. Невероятная скорость боя не поддавалась обычному зрению, и серебристые вспышки оружия слились в сплошную какофонию.

Наэла заплакала. Размазывая злые колючие слезы по щекам, она закачалась и вдруг, словно оглушенная бросила вперед — пусть лучше она.

— Нет!

И так и не поняла, чей же меч рассек надвое бровь и правую щеку, оставив страшный шрам, в мгновение превративший лицо в кровавую маску.

А все только начиналось.

….Отогнав нахлынувшие воспоминания, Наэла облизнула губы, почувствовав соленый, с привкусом железа, вкус крови. Прошли века, а воспоминания так живы и ярки, будто все произошло только вчера.

Спустившись по винтовой лестнице, пифия вновь оказалась в дворцовом саду. Осмотревшись, она заметила единственные светящиеся окна на восточной стороне. Кто-то не спал. И с этим кем-то, не смотря на постоянно откладываемый разговор, следовало побеседовать как можно быстрее.

В отличие от Цитадели, где появление Наэлы в последние несколько тысячелетий было более чем нежелательным, в Облачном замке загодя разрешение Повелителя получать было не нужно и деятельная пифия могла передвигаться где, и сколько хотела.

Наэла приоткрыла дверь в покои Айрэла и проскользнула внутрь. Однако в первых комнатах Владыки света не оказалось. Наконец, пробравшись сквозь бесчисленные занавеси, она приоткрыла губы для приветствия и пораженно замерла.

Вместо привычного старца с седыми волосами перед зеркалом красовался великолепный златокудрый мужчина, с нежной, будто светящейся кожей и пронзительными синими глазами. Айрэл — молодой, полный сил — как тысячелетия назад.

— Айрэл?..

Неверяще глядя на великолепного ангела с солнечными, будто сотканными из чистейшего света крыльями она провела тыльной стороной ладони по его щеке.

— Ты все-таки смог победить заклятье! Это невероятно! Ведь все знамения и пророчества вторили друг другу в том, что это невозможно…

Повелитель раздосадовано прикусил губу. Незваная гостья увидела вовсе не то, что должна была. Не сейчас. Рано.

Но пифия, словно не замечая недовольного взгляда, взбудораженная новостью вспоминала.

— Заклятие могло быть разрушено согласно тому пророчеству только после погибели Конрада, но этот поганец явно чувствует себя живее всех живых и к Прародителям отправляться не собирается. Тогда как? Если только не…

Опасно сузившиеся глаза пифии встретились с сапфировым взглядом Владыки и звонкая пощечина отметила щеку ангела отпечатком пятерни.

— Сволочь, какая же ты сволочь! Ты ее продал. — Звенящий голос отвернувшейся пифии не спрашивал, а просто сообщал. — Месяц назад почти при каждом Погружении одно и тоже видение… "Света каприз: не духа, а плоти, Мира разрушит устои и клети…" Так вот какая "плоть" имелась ввиду…

Осекшись, она вновь повернулась к Айрэлу:

— Зачем? Я понимаю, Конрад — он истинный ребенок Тьмы, он… он демон! А ты?!

— А что — я? — Огрызнулся Айрэл. — Думаешь, мне легко? Было… Два тысячелетия назад именно ты предсказала погибель демону от Несущей свет, и что же? Я — старая дряхлая развалина, а эта сволочь убивает Несущих одну за другой и катается как сыр в масле?

— Айрэл, нельзя стать счастливым, строя золотые дворцы на чужом горе, а пуще того — на смерти другого. Ты же знал! Понимал, что он просто убьет и эту девочку, замучает до смерти.

— И чтобы ты сделала на моем месте? — Язвительно поинтересовался Айрэл.

Пифия замолкла, уставившись в одну точку на стене, и молчала так долго, что Владыка уже решил, что не дождется ответа, но тихий голос вдруг прошелестел:

— Боролась.

Повелитель зло отвернулся, глядя на двух саламандр в камине, кружащихся в любовном танце.

Светлый Владыка Айрэл Исцеляющий сидел в своем кабинете в Радужной башне, опустив гудящие от усталости, ледяные ноги в кадушку с горячей водой. Закутавшись в плед, он разминал старческие, покрытые сеточкой синих прожилок пальцы. Но ни теплая вода, желтая от горчицы, ни плед из шерсти горных коз не могли согреть древние кости…

Повелитель устало откинулся на спинку кресла. Через три дня Посвящение и его пройдет очередная Несущая свет. Вновь пробудится безумная надежда и так же погибнет, рухнув с опаленными сломанными крыльями. Как и предыдущие.

Впрочем, тогда, после войны, Пророчество и Несущие казались действительно выходом, оружием. И уже через несколько столетий превратились в обычный фарс, если не сказать хуже…

Отогнав горькие мысли, старик поднялся, кряхтя от усилия и удивленно замер: старинное зеркало в серебристой оправе мерцало антрацитовой чернью. Вот пошло волнами, словно море при девятом вале. Только цвет его не имел ничего общего с сине-зеленой морской глазурью, то была угольная пыль.