— Твои проблемы. Все эти годы тебя совершенно не волновало, нужна ли мне твоя помощь. Возвращайся туда, где пропадал шесть лет. Здесь тебе больше ничего не светит. Прощай, дружок.

— Марина, подожди, не клади трубку. Мне действительно нужна твоя помощь. Со мной случилось несчастье…

Марина проклинала тот день. Проклинала и боготворила. Ведь, несмотря на тысячу несчастий, этот день подарил ей и радость. Радость была одна, зато она затмевала собою весь негатив, вытекающий из того проклятого дня.

Был дождь. Не ливень, не тайфун, не гроза — обычный дождь, мелковатый и противный, каждою капелькой своею отравляющий настроение, проникающий в душу. В такой день лучше всего сидеть дома и, укутавшись в плед, с упоением читать романы Драйзера или новеллы Цвейга. Марина так и просидела бы целый день за этим захватывающим занятием, она вообще была домоседкой, да, как на грех, принес черт Лариску Бутакову. Лариска жила в соседнем доме, и до восьмого класса девочки учились в одном классе, даже сидели за одной партой. После восьмого родители перевели Лариску в экономический лицей, Марина же осталась в родной до оскомины школе.

Однако дружба на этом не прекратилась. Странная это была дружба. Девочки, казалось, совершенно не подходили друг другу по характерам. Марина — спокойная, рассудительная, предпочитающая всем на свете приключениям хорошую книгу. Лариска — чистый сорванец. Когда она была еще совсем маленькая, ее родители постоянно утверждали, что она должна была родиться мальчишкой, и даже одевали ее только в брючки да джинсики, стригли всегда коротко, как положено мальчикам. А когда Ларочка пошла в первый класс, неожиданно для самих себя обнаружили, как хороша их девочка в белом фартучке, с огромным бантом, державшимся скорее не на волосах, а на заколке, ведь волосики-то были совсем коротенькие. Только первого сентября и увидели, какие восхитительно большие глаза у дочери, какие симпатичные губки. И брюки да джинсы стали для Ларисы табу. Теперь она носила исключительно платья и юбки, вместо удобных кроссовок пришлось привыкать к красивым, но ужасно тесным туфлям. Внешне девочка преобразилась очень сильно, да натура-то так и осталась сорванцовская, мальчишечья.

Позже, где-то в районе седьмого-восьмого класса, в самый разгар переходного возраста, Лариса стала чуточку сдержанней, как будто вдруг вспомнила о своей женской природе. Движения и речь ее стали немного более плавными, но характер так и остался неугомонным.

Вот и в этот дождливый день Лариса, по обыкновению, прибежала к Маринке и, преодолевая леность и нежелание подруги выходить под дождь, почти силой вытащила ее в кино. Да еще и не в ближнюю к дому "Ракету", а, словно издеваясь над ленивой Маринкой, в самый что ни на есть почти центральный "Космос", как будто фильм "Подарок с небес" с полным ощущением причастности можно было посмотреть только там.

Фильм закончился. Девчонки двинулись к выходу из зала. Дождь и не думал прекращаться, превратив июньский день в середину октября, выходить на улицу ужасно не хотелось. Однако на душе уже не было так мерзко — фильм разбередил девичьи души, существенно разбавив фантастику сантиментами. В дверях толкался народ. Оставалось только удивляться, откуда столько людей набралось на дневном сеансе в будний непогожий день. Зрители с задних рядов напирали, передние же не спешили выходить под открытое небо, возились с зонтиками. И когда девчонки уже почти оказались на улице, в спину Лариски кто-то больно ткнул длинной пикой зонта.

— А поаккуратнее нельзя?! — возмутилась Лариса. — Так ведь и проткнуть можно!

— Да ладно, такую броню проткнешь, — без тени извинений произнес обидчик.

— Сам ты 'броня', - обиделась Лариса за любимую кожаную куртку. — Между прочим, лайка, не халам-балам!

— Ага, — согласился тот. — Почти.

— Что 'почти', что 'почти'??? Ты посмотри на эту кожу! Это же лайка в чистом виде! Не разбираешься — так и не показывай свою безграмотность незнакомым людям!

Противник не собирался сдаваться:

— Какая это лайка? Это, скорее, крокодил!

— Сам ты крокодил! — Лариска закипела не на шутку.

— Я, девушка, очень даже не крокодил, — совершенно спокойно, даже самоуверенно парировал собеседник. — Я даже совсем не крокодил, я очень даже наоборот!

Что именно 'наоборот', парень не стал уточнять, но в принципе это и так было понятно. Внешностью он обладал действительно очень примечательной — чуть удлиненный овал лица с крепким подбородком, четко очерченные крупные губы, нос прямой и чуточку заостренный, выразительные серые глаза. При этом совершенно замечательный рост и светлые короткие волосы. Одним словом — хорош, паршивец. Однако Лариса не оценила его весьма примечательной наружности. Уж Маринка-то знала, как подруга не выносит намеков в собственную сторону. Неважно даже, обоснованные то были намеки или нет. Вот и сейчас ноздри ее затрепетали, выдавая едва ли не высшую степень возмущения. Только было Ларочка вознамерилась одарить собеседника трехэтажными 'любезностями', как тут в спор вступил приятель незнакомца:

— Ладно, ладно, ребята, брек! — попытался он примирить враждующие стороны. — Девушка, у вас совершенно потрясающая куртка, кожа из дорогих, только это все-таки не лайка.

Только было вознамерилась Лариса обхамить и второго, как тот, не позволив ей и слова вставить, тут же продолжил:

— Но и уж конечно не крокодил — это мой друг уже явно перегнул. Зато пассаж насчет незнакомых людей мне очень понравился. Да, вы таки абсолютно правы: нехорошо демонстрировать невежество незнакомым людям. Однако наверняка у каждого из нас имеются некоторые пробелы в познаниях. Вот потому и предлагаю познакомиться. Логично?