– Ну, кто они, ваши друзья, это вы мне должны сказать.

Я бы с радостью. Вот только я, хоть убей, не помню, что же я вчера делал. Помню, как вышел из дома, помню, как поехал в эту секту. Я даже названия-то не помню, кажется, братья какие-то. А дальше туман...

– Вот как вспомню, так сразу скажу, обещаю, – сказал я, попытавшись изобразить ослепительную улыбку. Улыбка получилась какой-то виноватой.

– Вот и все. Все работает. У вас просто провод питания отошел, и мой лоб тут ни при чем.

– Вот спасибо, тогда я вам сейчас чаю налью за беспокойство, пойдемте на кухню.

Вот это да. Я даже не знаю, как ее зовут. Вот я болван-то.

– Простите. А как вас зовут? Я, конечно, понимаю, что я немного опоздал...

Я опять виновато улыбнулся и чуть не врезался в дверь кухни.

– Меня зовут Светлана, но друзья называют меня Ланой, – она опять улыбнулась.

Какая же у нее улыбка. Так и с ума сойти недолго.

– А меня, как вы уже, наверно, знаете, Виктор. Очень рад нашему знакомству.

Она вопросительно подняла бровь.

– Рады? А поначалу особой радости я не наблюдала. Сказав это, она повернулась к плите и взяла с полки чашки.

– Ха! А вы попробуйте порадоваться, когда у вас все тело болит, и вас разбудили, когда вы только легли... наверное... – я сам замолчал, поскольку не помнил ни когда лег, ни когда пришел домой. И вообще, все события вчерашнего дня, с того момента как я вышел из квартиры, были как в тумане.

– Что? Так все болит? – она озабоченно оглянулась.

– Да уже нет.

И вправду все уже прошло. Совсем. По-моему, даже синяков уже не было. Вот только куда они делись?

– А то давайте я вам йодом все помажу, – сказала она, ставя чашки на стол.

– Нет. Спасибо, не надо.

Видимо, я ответил слишком резко, потому что она нахмурилась.

– Ну нет так нет.

Я побыстрее заткнул свой рот печеньем из вазочки, стоящей на столе, чтобы еще чего не ляпнуть.

– Так чем вы зарабатываете на жизнь? – продолжала разговор Дана.

– Я переводчик художественной литературы.

– Да? Значит, много языков знаете?

– Много, но в основном со словарем, – признался я. – А чем вы занимаетесь?

– Давайте перейдем на ты, – улыбнулась Дана.

– Конечно. Так кем ты работаешь?

Говоря это, я вовсю пил чай с печеньем. А дома и печенья-то нету.

– Да так. В основном статьи в газеты пишу, плюс фотографии делаю.

– Здорово, так мы с тобой практически в одной сфере работаем, – обрадовался я.

– Ну да, почти.

Все это, конечно, хорошо, но...

– Вы меня извините, но мне надо идти.

А что тут еще делать? Чай выпит, печенье съедено... Хотя я бы все равно с удовольствием остался поболтать, но она меня слишком отвлекает. А мне нужно подумать о том, что же произошло вчера.

– Да, конечно. Пойдемте, я с вами спущусь, мне все равно в магазин надо.

Признаюсь, я обрадовался. Я бы с удовольствием все свое время с ней проводил, но сомневаюсь, что я ей интересен как мужчина. Только как странный сосед, о котором никто и ничего не знает.

Спустившись на второй этаж, я обнаружил очень интересный факт. Моя входная дверь отсутствовала. Ее просто не было.

Я бы так и стоял с открытым ртом, если бы не Дана. Она деловито достала сотовый телефон и вызвала милицию. Только тогда я опомнился и не торопясь вошел в квартиру.

– Видимо, кому-то очень понадобилась ваша входная дверь, – заметила Дана, затем она зашла вслед за мной и высказала свое мнение: – Похоже, тут что-то искали, все перевернуто.

Я, пожалуй, промолчу, что ничего не переворачивали, а это самое обычное (причем далеко не самое худшее) состояние моей квартиры.

Она по-хозяйски осматривала мою квартиру. Я даже возмутиться не успел, как она прошла в мою комнату, и тут же оттуда послышался ее крик.

Вбежав в комнату, я тут же увидел ЭТО. ЭТО было на стене. ЭТО было изображением красного глаза с голубым зрачком размером в полстены. Но самое странное было в том, что рисунок был выжжен в стене, а глаз был красным вовсе не от краски. У меня появилось подозрение, что кто-то не пожалел пары литров крови на сие произведение искусства.