Зря я решил, что меня так просто отпустят. Военные тоже не дураки.

От Красной площади я далеко не ушел, меня начали окружать еще на ней, но я этого не заметил, и, когда прошел до конца ГУМа и свернул за угол, меня попытались поймать.

С двух сторон совершенно безлюдной улицы выехали, шелестя шинами по асфальту, две черные «волги» и преградили мне дорогу. Я оказался в тупике. Повернувшись назад, я обнаружил, что на Красной площади уже стоят ряды людей в защитной форме.

И как они успели разогнать всех зевак?

Ряды расступились, и вперед вышел уже очнувшийся Сергей Иванович.

– Ну что, по-хорошему вернешься или с шумом? – спросил он, потирая шишку на затылке.

– По-хорошему разойдетесь или разогнать? – в свою очередь спросил я.

Вообще-то, странное дело, раньше за мной никакой кровожадности не наблюдалось. И уж тем более я никогда не дрался. А тут легко оглушаю двух военных, да еще и спокойно прикидываю, как разогнать взвод солдат. Да я даже в школе никогда ни с кем не дрался. Не умел. Хотя, наверное, это все из-за боли. Она меня уже откровенно начала бесить, и я понял, что порву любого, кто будет пытаться мешать мне дойти до спасительного метро. Из-за спины главного вышел, слегка пошатываясь, Нестеров.

– Вот он, гад. Давайте, отправьте его опять в больницу, – предложил ученый.

Наверное, я его слишком сильно ударил – обиделся видать.

– Зря вы так, все равно сбегу от вас, – сказал я, ища взглядом, куда бы рвануть.

Сергей Иванович посмотрел на меня тяжелым взглядом.

– Все равно без нас тебя убьют. Сектанты, в отличие от тебя, могут управлять своими способностями в полной мере.

В этом он был прав, вот только в полной ли мере? Кто вообще знает эту меру?

– А может, я сам разберусь? – возразил я.

Тут появилась Лида. Она зло посмотрела на меня и что-то тихо сказала главному. Тот кивнул, и Лида пошла в мою сторону.

– Ну что теперь собираешься делать? – спросила она, подойдя ко мне. Хороший вопрос.

– Вот щас размету ваши взводы и пойду домой пить чай, – ответил я.

Я не стал признаваться, что кроме чая у меня дома больше ничего и нет.

– И с чем ты собрался выступить против вооруженных автоматами спецназовцев и снайперов? – осведомилась она, показав рукой сначала на ряды зелененьких, а потом на ближайшую крышу.

Вот о снайперах я не подумал – это минус.

– Что-нибудь придумаю, но в лабораторию я не пойду, это факт.

– Тогда у меня есть предложение. Мы тебя отпускаем домой, но пять раз в неделю, по будням, ты будешь приходить к Нестерову в лабораторию, скажем... на работу. И у твоего дома постоянно будет вестись слежка. Согласен?

Сейчас я был согласен на все, лишь бы уйти в тень. Но сразу сдаваться не хотелось.

– Можно подумать?

– Да. Пару секунд, – ответила Лида.

Какая она однако ж злая, а? Но зато красивая...

– Хорошо, – просто ответил я, – только пусть не очень светятся эти ваши шпионы, а то на меня и так уже косо смотрят наши правоохранительные органы

– Ну, с этим-то мы как-нибудь разберемся, – улыбнулась она. – Значит, все хорошо, пойду скажу Сергею Ивановичу, что все в порядке.

– Жаль, что ты работаешь на органы, – вдруг сказал я.

На самом деле я ничего такою говорить не хотел, но как-то вырвалось.

Она еще раз улыбнулась, как мне показалось, слегка грустно, и пошла к стоящим в стороне главному и профессору. Нестеров все еще оживленно жестикулировал и, по всей вероятности, объяснял Сергею Ивановичу, что отпускать меня нельзя, а надо запереть в камере и ключ выкинуть подальше.

Но все же его предложение не прошло, и спецназ отпустили восвояси. Не прошло и пяти минут, как на улице не осталось никого, кроме профессора, главного и Лиды. Они не спеша и немного опасливо подошли ко мне.

– Вас подвезти домой? – спросил Сергей Иванович.

Опять на вы перешел, значит, никаких дружеских разговоров больше не будет. Как жаль, а мы могли бы стать друзьями... Бред!

– Да нет, спасибо, я уж как-нибудь сам, ножками, – махнул я рукой в сторону, в которой, по моему мнению, находилось метро.

Профессор решил просто молчать и зло смотреть на меня из-под черных бровей.

– Ну, тогда мы за вами заедем завтра, надо же вам отдохнуть после таких событий хоть денек, – смилостивился главный.

– У меня есть еще один вопрос, – неожиданно вспомнил я. – А кто мне глаз в квартире нарисовал?

– Глаз? – удивился Сергей Иванович. – Какой глаз? Вроде бы он не врал, он и вправду не знал, что за глаз.

– Ну, я тогда пойду? – зачем-то спросил я.

Сергей Иванович замялся. Видимо, его смущали мои красные глаза и легкий нервный тик в уголке глаза, который только что появился от уже порядочно надоевшей боли.