Азбука Морзе. Древний Рим, спорт… С каждым приятелем Антон находил лишь частичку общего. А настоящего, верного в преданного друга, с которым бы его интересы и взгляды совпадали полностью — такого друга, как ни печально, у него не было…

Славик двинулся вдоль строя. Он тщательно следил за тем, чтобы форма соблюдалась: белые майки, белые трусы, белые носки. И полукеды.

Намучились с ней…

И белых трусов нигде в продаже не было, и маек. И носков. Но что характерно: все, и даже девчонки, которым еще сложней, у них не трусы, а коротенькие как бы шаровары с продетыми резиночками — все через месса оделись в белое. Вячеслав Сергеевич дал срок — месяц, сказал, через месяц не допустит до занятий и в году выведет двойку.

Только насчет полукедов потом сделал послабление — для Антона тем более обидное, что он их достал. И бабушка с дедушкой включились в поиск. И знакомые родителей. И наконец, кто-то из папиного театра, уехав на гастроли, прислал полукеды из другого города. А Славик возьми да и разреши кеды, которыми забиты все магазины спорттоваров… Но это была единственная поблажка. Больше никаких отклонений от установленного порядка Славик не допускал и строго за них взыскивал.

Все же случались нарушения.

На этот риз Синичка и Ахмеджанова пришли в чешках, что категорически запрещалось. В Чехословакии их, наверно, принято носить вместо тапочек. Но для занятий физкультурой эта обувь категорически не годится: без шнурков, на тоненькой скользкой подошве. Можно упасть и расшибиться. «Как Михеев». Алеша Попович явился в черных трусах, к тому же длинных, по колено. Такие называют «семейными» — их и отец может носить, и старший брат…

Всем троим Вячеслав Сергеевич велел сделать шаг вперед.

Ахмеджанова — ее еще не успели ни о чем спросить — затрещала, что ей старые кеды жмут, а новые еще не купили. Черная перевитая коса — и что в косах красивого, змей напоминают, — раскачивалась, как канат, по которому лазал Голышок. Бантик внизу — чтоб ногами удобней отталкиваться.

А Ира, негромко и стыдясь, объяснила, что в воскресенье ездила на дачу и коды забыла там. Щеки и шея залились розовым. Приятным, нежным цветом — не то, что у Лырской.

— А с тобой что? — Вячеслав Сергеевич перевел взгляд на Поповича.

— Мама не успела постирать, — прогундосил тот.

— Мама не успела… — насмешливо повторил Вячеслав Сергеевич.

Антон этого тоже не понимал. Как это — «не успела»? С его мамой такого не могло случиться. Ни разу она его не подводила. Знала: во вторник физкультура. И во вторник утром он получал маечку и трусы идеально чистыми, отутюженными… Предположим даже, у Поповичей большая семья и мать устраивает большие стирки. Все равно можно найти пять минут, чтобы постирать такую мелочь вне очереди.

— Всех троих я удаляю с урока, — объявил Вячеслав Сергеевич. — Принесите дневники.

Ахмеджанова в раздевалку побежала, нелепо, по-девчачьи выворачивал ноги. Ира шла медленно, понуро, а Попопич вышагивал вызывающе гордо, с выгнутой грудью. Петушок. Вслед ему понеслись насмешки.

— Напра-а-во, — перекрыл их мощным голосом Славик, — Левое плечо вперед, по залу в обход марш!

Они двинулись гуськом друг за другом.

— Переходим на бег! Раз-два, раз-два…

Затем Славик скомандовал разбиться в колонну по четыре человека и разомкнуться на расстояние вытянутой руки. Упражнения Антон выполнял добросовестно, показывал, как старается. Пусть Вячеслав Сергеевич видит.

— Разминка закончена, — возвестил Славик. — Мальчики, принесите маты. Сегодня отрабатываем кувырки через голову. Показываю.

Опустился перед матами на корточки, из такого положения стартуют бегуны на короткие дистанции, легко кувырнулся вперед. Гладко и отточенно вышла у него комбинация.

— Внимание. Опираемся не на голову, а на шейные позвонки, иначе говоря, загривок, — Славик улыбнулся и похлопал себя сзади по шее. — А то можно растянуть связки. Еще раз показываю.

В общем, ничего особенно трудного. Антон столько раз кувыркался дома, па диване. И ни разу ничего не растянул.

— Ну, кто хочет попробовать? Я подстрахую.

Антон бы и сделал шаг вперед, но боялся показаться нескромным, нарочито напомнить о себе.

Пока он сомневался, вышел Миронов. Кувырок у него получился кривой, он чуть не скатился за маты, но Славик его подбодрил:

— Молодец. А теперь давайте по очереди. Я страхую здесь, а ты, Миронов, встань с другой стороны. Сперва мальчики, потом девочки.

Антон тоже чуть не выкатился за маты. А у Вадика получилось ничего, неплохо. Митя, конечно, всех развеселил: боялся.

— Давай, давай, — настаивал Вячеслав Сергеевич. — А то на всю жизнь хлюпиком останешься.

Митя перекувырнулся, упал на бок и смешно задрыгал ногой. Вячеслав Сергеевич пытался за эту ногу его перевернуть, не удалось.

После звонка Вадик Антону сказал, что лично он идет, а уж Антон, если хочет, пусть ждет дальше. Антон сообразил: раз Вадик так решительно настроен, лучше к нему присоединиться. И согласился идти, пошел, только чуть приотстав, предоставлял Вадику самому начать разговор.