3 ноября 1938 г. он пять раз выстрелил в третьего секретаря германского посольства в Париже, члена НСДАП Эрнста фон Рата (тот погиб от ран). По иронии судьбы Эрнст фон Рат и его отец были убежденными противниками преследований евреев (последний, в частности, впоследствии оказывал евреям помощь в самые тяжелые времена). Не имевший, во всяком случае чисто внешне, каких-либо, тем более серьезных политических мотивов, Г. Грюншпан протестовал явно не по адресу — истинным инициатором Збонщинского инцидента была Польша, Геббельс же преподнес этот случай как якобы свидетельство мирового заговора евреев против Германии. Уже на следующий день главный официоз нацистской партии «Фелькишер беобахтер» напечатала весьма многозначительную фразу: «Вполне очевидно, что немецкий народ сделает из этого события соответствующий вывод».

Шеф нацистской пропаганды Йозеф Геббельс весьма ловко обыграл тогда факт не единичности такого убийства. Еще 4 февраля 1936 г. венгерский (по другим данным, югославский) еврей, студент Давид Франкфуртер убил в швейцарском Давосе руководителя местной организации НСДАП Вильгельма Густлоффа.

А 9 ноября 1938 г. на традиционном сборище в Мюнхене в честь очередной годовщины «Пивного путча» в уже и без того наэлектризованной атмосфере Геббельс, лучший после Гитлера оратор в Третьем рейхе, нроизнес подстрекательскую речь. И в тот же вечер в Германии начался, как это явствует из приведенной выше директивы Г. Мюллера, заранее спланированный чудовищный антиеврейский погром, вошедший в историю под названием «хрустальная ночь».

Столь подробный анализ приведен вовсе не случайно. Ведь если фальшивка о якобы имевшем место так называемом Генеральном соглашении будет укоренена в информационном обороте «демократической пропаганды», то получится следующее. Что СССР в лице НКВД более чем сознательно пошел на это «сотрудничество» с гестапо «для борьбы с мировым еврейством»! Потому что и «дата выдачи доверенности» Г. Мюллеру — 3 ноября 1938 г., и тем более дата подписания «Генерального соглашения» должны были бы означать, что СССР в лице своего руководства все знал заранее и, тем не менее, сознательно пошел на такой шаг!

В Советском Союзе действительно прекрасно знали, что произошло на польско-германской границе. И, к слову сказать, для этого вовсе не нужно было пользоваться информацией разведки — об этом сообщали все информационные агентства и крупнейшие газеты Европы. Тем более что начало этой дурно пахнущей консульскопаспортной склоке Польша положила еще в марте 1938 г. Так что все перипетии этой неприглядной истории хорошо были известны и по открытой информации. Не говоря уже об информации разведслужб СССР, которые располагали очень сильными агентурными позициями как в Германии, так и Польше. И чтобы при наличии таких данных Сталин пошел на сотрудничество с гестапо?

Однако чудовищная подлость фальшивки этим не ограничивается. Судя по всему, ее главная цель все же заключалась в попытке спровоцировать зарождение в широких кругах «демократической общественности» крайне ложного впечатления о следующем. Что, пойдя на подписание такого «Генерального соглашения», Советский Союз тихо одобрил грязную Мюнхенскую сделку Запада с Гитлером! Ту самую сделку, в результате которой Чехословакия была отдана на растерзание не только гитлеровцам, но и Польше, прямо под носом у Гитлера оккупировавшей Тешинскую область Чехословакии. На тот момент там проживали 156 тыс. чехов и всего 77 тыс. поляков, которые вовсе не жаждали угодить в «рай» под названием Польша!

Даты — 3 и 11 ноября 1938 г. — это даты, последовавшие за Мюнхенской сделкой. И коли в тексте «Генерального соглашения» фигурируют утверждения о «сотрудничестве и процветании» между СССР и Германией, то, следовательно, должно выходить, что СССР негласно одобрил Мюнхенскую сделку? Ту самую сделку, против которой он протестовал с невероятной яростью!

Наконец, вот еще о чем. По существовавшим тогда правилам, после 22 июня 1941 г. «Генеральное соглашение» должно было попасть в Особый архив НКВД, что в свою очередь должно было получить соответствующее документальное отражение как минимум в виде оттиска штампа, свидетельствовавшего о переводе дела именно в этот архив НКВД. Однако фальсификаторы предъявили нелепую обложку, на которой типографским способом отпечатано «Коммунистическая Партия Советского Союза. Центральный Комитет». Хотя, по их легенде, должно быть так: во-первых, на обложке дела должны были стоять опознавательные реквизиты НКВД СССР, скорее всего реквизиты личного секретариата Берия уже как наркома внутренних дел СССР; во-вторых, опознавательные реквизиты о переводе этого дела в Особый архив НКВД СССР; в-третьих, опознавательные реквизиты перерегистрации архивного дела НКВД СССР в архивное дело сначала НКГБ СССР, а затем и МГБ СССР — ведь после войны было уже МГБ; в-четвертых, опознавательные реквизиты о переводе этого архивного дела из Особого архива МГБ СССР в Особый архив ЦК КПСС после 1953 г. и т. д. и т. н. А поскольку ничего подобного нет, то столь красноречивое отсутствие обязательных атрибутов тем более свидетельствует о том, что мы имеем дело с фальшивкой.

Далее. Увязав датированную 11 ноября 1938 г. фальшивку с не менее фальшивыми «событиями» февраля 1942 г., Карпов фактически (вольно или невольно) совершил столь же чудовищный подлог. Дело в том, что за месяц до начавшихся так называемых переговоров между советскими и германскими разведчиками в Мценске, то есть 20 января 1942 г., в Третьем рейхе прошла печально «знаменитая» Ванзейская конференция, на которой был принят план уничтожения евреев в Европе! По сути дела, тут точно так же, как и в случае с «Генеральным соглашением» 1938 г., очень коварно обыгран временной фактор: 20 января 1942 г. Ванзейская конференция, а 19 февраля 1942 г. — якобы предложения Сталина германскому командованию, в том числе и по борьбе с мировым еврейством. Дело в том, что в момент, когда стряпалась фальшивка, а происходило это явно в 1998–1999 гг., уже было известно, что в начале 1942 г, советское руководство точно знало о Ванзейской конференции и принятых на ней бесчеловечных решениях.

Следовательно, вне зависимости от того, понимал ли это сам Карпов или нет, но он, по сути дела, «ненавязчиво» формировал у читателей впечатление, что-де Сталин и Берия все точно знали и, тем не менее, ках и в 1938 г., вполне осознанно вступили в переговоры с гитлеровцами с позиций оголтелой юдо-фобии! Чем они на самом деле никогда не страдали и в помине, чего в действительности не было, и быть не могло даже гипотетически. Солидаризировав же Сталина и Берия, а вместе с ними и ведущий смертельную борьбу с Третьим рейхом Советский Союз с бесчеловечной нацистской затеей по «окончательному решению еврейского вопроса», Карпов тут же рассыпался во всевозможных реверансах в адрес Сталина! Как же можно было опуститься до этого? Как же можно было подставлять, пускай уже и канувший в Лету СССР, а также Сталина под обвинения в едва ли не прямом потворстве нацистским злодеяниям? Ведь Россия, как известно, является прямым правопреемником СССР на международной арене со всеми вытекающими отсюда последствиями! Неужели так трудно было проявить максимум осторожности в вопросах, подлинная подоплека которых неведома и которую, к сожалению, В.В. Карпов даже и не пожелал выяснить?!