— Что он с ней сделал, Шеннон? — Я чувствовал, что мой голос срывается от напряжения.

— Ничего, что мы могли бы изменить, — уклончиво ответил Шеннон.

— Что он сделал? — шепотом повторил я. — Он убил ее?

— Нет, она жива. — Шеннон глубоко вздохнул и продолжил: — Я не знаю, можно ли вообще убить элохим, Роберт. Но есть вещи пострашнее смерти. — Он потер ладонями лицо. — К сожалению, мы ничего не можем для нее сделать, Роберт, — произнес он изменившимся, непривычно холодным голосом. — Но мы можем сделать кое-что другое.

— Да, — прошипел я. — Подняться и перерезать этому чудовищу горло.

— Это нам не поможет, — улыбнулся Шеннон.

На этот раз я действительно утратил дар речи.

Шеннон кивнул.

— Мы сражаемся не с Некроном.

— Как не с Некроном? — опешил я.

— Нет, с Некроном, конечно, — поправился Шеннон, — но он лишь марионетка, которую дергает за ниточки кто-то другой.

Уставившись на него, я вспомнил, что Присцилла во время своего ночного визита рассказывала нечто подобное, но я ни тогда, ни сейчас ничего не понял из этих странных намеков.

— Убийство Некрона и даже уничтожение всего этого замка ничего не даст, Роберт, — продолжил Шеннон. — Неужели ты думаешь, что, если бы от этого все зависело, Некрон до сих пор был бы жив? — Юноша злобно рассмеялся. — Я его лучший ученик, Роберт, не забывай об этом. Его окружают драконоборцы, и этот замок напичкан ловушками, но если бы я этого действительно хотел, то сумел бы добраться до него. Возможно, это стоило бы мне жизни, но я бы поймал его и, видит Бог, убил. Однако же это ни к чему не привело бы. Мы смогли бы всего лишь немного передохнуть, а потом все стало бы только хуже. Повторяю, Некрон лишь марионетка. Может, он и сам об этом не знает, но за ниточки дергает намного более могущественный противник.

— Кто? — спросил я.

Встав, Шеннон мотнул головой в сторону стены из теней.

— Пойдем.

Путь оказался близок. Стена из тьмы — теперь я был уверен, что это не просто тени, — отступала перед нами, но вскоре впереди показалось что-то другое, более мрачное, и это что-то не отступало, становясь все больше и больше. Я увидел некое подобие озера, занимавшего большую часть пещеры. Его берега слева и справа терялись в колыхавшейся темноте.

Мы остановились в двух шагах от берега. Озеро состояло не из воды, а из плотной черной субстанции, напоминавшей болото. От этой жидкости распространялась чудовищная вонь.

Я хотел подойти поближе, но Шеннон удержал меня, покачав головой.

— Что это? — удивленно спросил я.

— Наш враг, Роберт, — тихо ответил Шеннон. — Шуб-Ниггурат. [13]

— Он приходит в себя. — Голос де ла Круа дрогнул.

Черноволосый француз, побледнев, склонился над Хейворти и начал ощупывать его тело. Руки тамплиера дрожали. Впервые с тех пор, как Балестрано с ним познакомился, он заметил страх в глазах де ла Круа. Великий магистр не знал, что де ла Круа и шотландец были так близки. Боль в сердце стала сильнее. Отвернувшись, Балестрано опустился рядом с магистром войны и взял его за руку. Хейворти что-то шептал — сперва бессмысленные обрывки предложений, затем отчетливые, но никак не связанные между собой слова. Наконец Хейворти открыл глаза и его взгляд прояснился.

Балестрано увидел на его лице ужас, превосходивший границы представимого.

— Они мертвы, брат Жан, — тихо произнес Хейворти. — Они все мертвы.

— Мертвы? — Балестрано украдкой переглянулся с фон Шмидом, присевшим на корточки рядом с Хейворти, но герцог лишь пожал плечами.

— О чем ты говоришь, брат Руперт? — терпеливо переспросил Балестрано. — Что произошло?

Сглотнув, Хейворти провел языком по губам и сел. Казалось, он был немного удивлен, как будто не понимал, почему лежит на земле, а все остальные так обеспокоены.

— Ты вдруг закричал, — объяснил Балестрано, прочитавший вопрос в его взгляде, — а затем потерял сознание. Правда, ненадолго. Что ты имеешь в виду, говоря, что все они мертвы?

Хейворти вздрогнул как от удара.

— Наши солдаты, — пробормотал он. — Воины, которых мы отправили вниз. Они все мертвы.

— Мертвы? — охнул фон Шмид. — Как это могло произойти?

— Там была ловушка, — ответил Хейворти. — Я почувствовал, что она есть, но было слишком поздно.

— Что все это означает, брат Руперт? — строго спросил Балестрано. — Не говори загадками. Что произошло внизу?

Глаза Хейворти расширились от ужаса.

— Я не знаю, брат. У меня возникло ощущение, что там происходит какой-то кошмар, но затем что-то прикоснулось к моему сознанию, и… и… — Он запнулся, словно само воспоминание о случившемся могло сломить его. — Я чувствую, что они все мертвы. Никому не удалось уйти. Там, внизу, произошло что-то страшное, брат Жан.