Шрифт:
Звезда Знания: «В потенции — да. Но ведь потенция, не переходящая в реальность, бесполезна, вечная потенция не сильна. Сильна активность. Порывы без завершения не важны. Тёмные и светлые молнии неизбежны, но если они не падают, они не нужны, только даром появляется и пропадает сила».
Все: «Без того, что для нас страданием является, был бы застой и неподвижность».
Тёмный Арлег: «Но сама по себе жизнь, для чего она? Дает ли она счастье, и в чем оно?»
Маг Стихийных Сил: «В сознании мощи, стихийной мощи, победе над стихиями».
Звезда Знания: «В сознании мудрости, в знании, откуда пришли мы и куда идем, и по каким законам мир построен».
Проводник Света: «В упоении неравной борьбой».
Сераф: «Когда высшая мистическая Любовь, высшая мистическая Мудрость оставляется у нас спускающимися Эонами, и меркнут в блеске их наши мистические солнца, то громовый вопль восторга по всему нашему космосу проносится. В этом упоении счастья — все!»
Тёмный Арлег: «Но почему все созданы не сразу совершенными? Как высшее из возможных совершенств?»
Князь Тьмы: «А просто не всемогущи наши боги!»
Звезда Знания: «Если бы люди рождались сразу семидесятилетними и по сто лет старыми мудрецами жили, без борьбы, в мир мудрыми являлись, хорошо ли это было бы?»
Проводник Света: «Не ценили бы они такой мудрости».
Звезда Знания: «Но кто же тот, чьим отблеском все является?»
Проводник Света: «Поговорим о начале сущего, об Элоа».
Все: «Да, хотим говорить об Элоа».
Князь Тьмы: «О, это только могучий дух, нам же подобный, но далеко от нас живущий».
Звезда Знания: «Нет. Это не знание, не душа, не дух, не человек. Не знаем, кто и что Он, и только понятия Сущий и Творящий, приложимо к нему».
И дошла до них эманация Отблесков, говоривших: «Все в нем величайшее: мудрость, сила, любовь. Все его, кроме того, что от него отшатнулось. Совокупность всего дает его мощь и к ней прибавляется то, что дает совершенство».
Звезда Знания: «Его Сын совершенен. В Нем высшая мистическая Мудрость и Мудрость высочайшая, мистическая Любовь, и Любовь высочайшая».
Тёмный Арлег: «Но бросил Отец Сына на кресте умирать! Воля Отца, а не Сына совершилась».
Звезда Знания: «В этом и есть величие, слава и жертва! Тем ослепительнее слава! Могли бы прийти мириады нас на помощь. В один миг смяты были бы вражьи силы! Но тогда не было бы высочайшей мистической Любви. Не было бы неслыханной жертвы, не было бы величайшей славы!»
Тёмный Арлег: «Странно! Мне не кричали „слава“, когда мощь тёмного Арлега была признана вами же!»
Маг Стихийных Сил: «Ты ничего не понимаешь: ведь не различаете вы добра и зла».
Многие: «Мы хотим говорить о Боге, а не о тёмном Арлеге!»
Ярче всех светятся Проводники Света.
Голоса: «Слушайте их, слушайте!»
Звезда Знания: «Не годится ваш подход. Отблеск идет сверху вниз, а познание должно идти снизу вверх. Выясним сущность более низших существ. Что такое Эгрегор?»
Князь Тьмы: «О, они хуже нас, злы, отвратительны, тягостны, навязчивы. Ведут себя, как хотят, ни с чем не считаясь!»
Звезда Знания: «Не имеют ни форм, ни рассан, но разлиты в массе форм и рассан. Конечно, это не духи в обычном понимании».
Князь Тьмы: «Почему же они сильны?»
Звезда Знания: «Всегда заодно, потому и сильны».
Проводник Света земли: «Эгрегор — не то же ли, что люди на земле „обычаем“ называют?»
Князь Тьмы: «Он также давит и заставляет идти тем путем, который вы злым называете».
Звезда Знания: «Ясно, что заставляет делать злое: ведь иначе вы отличия зла от добра не поймете, как испытавши на самом себе причиненное другому зло… Но Эгрегор личность, хотя и множественная, как личность любого из духов. Это не то, что нами же созданные обычаи».
Князь Тьмы: «Если дух, то откуда?»
Звезда Знания: «Из опустелых космосов, но пошедший своим путем, отказавшийся от тела и рассаны, и поэтому видоизмененный, рассыпавшийся в массе форм».
Князь Тьмы: «Так может быть Элоим — совокупность Эгрегоров?»
Звезда Знания: «Не лучше ли эту совокупность назвать Демиургом?»
8 Высокий Разум
Первый: «Трудно понять Высокий Разум. Трудно постигнуть почему так, как мы постигаем, а не иначе, устроены миры населенные. Много вопросов ставится перед нами, немногие из них мы обсудим, так как, не ответив на них, мы можем усомниться в Великой Справедливости».