Гориллу расстроило сообщение о том, что в ее отсутствие люди не запаслись ни молоком, ни печеньем, но когда Мунро извлек бутылку теплого «Дом-Периньона», она благосклонно согласилась выпить шампанского.

Разлив шампанское по жестяным кружкам, все расположились вокруг Эми.

Теперь, когда волнение, вызванное ее возвращением, немного улеглось, когда горилла, сидя в кругу друзей, неторопливо пила шампанское, жестикулируя:

«Щекотное питье Эми любить», Эллиот почувствовал прилив раздражения, и лишь присутствие товарищей сдержало его.

Передавая ему кружку с шампанским, Мунро усмехнулся:

— Спокойно, профессор, спокойно. Она всего лишь ребенок.

— Ничего себе ребенок, — возмутился Эллиот.

Последующий разговор Эллиота с Эми происходил без слов, только на языке жестов.

«Эмм, — спросил Эдлиот, — почему Эми ушла?».

Горилла уткнулась носом в кружку.

«Щекотное питье Эми любить», — повторила она.

«Эми, — настаивал Эллиот, — скажи Питеру почему ушла».

«Питер не любить Эми».

«Питер любить Эми».

«Питер сделал больно Эми Питер стрелять ой-булавкой Эми Питер не любить Эми Эми плохо-плохо».

Эллиот подумал, что надо бы запомнить еще одно значение выражения «ой-булавка». Находка немного обрадовала его, но он продолжал упрямо жестикулировать:

«Питер любить Эми. Эми знает Питер любить Эми. Эми скажи Питер почему…»

«Питер не щекотать Эми Питер не добрый Эми Питер недобрый человек Питер любить женщина — не любить Эми Питер не любить Эми Эми плохо Эми плохо».

Ускоренное жестикулирование само по себе было верным признаком того, что Эми огорчена.

«Куда Эми ходить?».

«Эми ходить гориллы хороший гориллы Эми любить».

Любознательность взяла верх над раздражением. Неужели Эми действительно провела несколько дней — по своей воле! — в стаде горилл?

Если это так, то даже сам этот факт станет важнейшим событием, поворотным пунктом всей современной науки о приматах. Подумать только, владеющий языком примат присоединился к группе диких животных и сам вернулся назад, к человеку! Эллиоту было просто необходимо знать все подробности.

«Гориллы добрые к Эми?».

Эми бросила на Эллиота недовольный взгляд:

«Да».

«Эми расскажи Питеру».

Взгляд Эми был устремлен вдаль. Она не отвечала. Чтобы привлечь ее внимание, Эллиот щелкнул пальцами. Эми медленно повернулась, всем своим видом показывая, что разговор смертельно наскучил ей.

«Эми расскажи Питеру, Эми осталась гориллы?».

«Да».

Даже безразличие Эми говорило о том, что она отлично понимает, насколько сильно желание Эллиота узнать известное лишь ей одной. Эми всегда чувствовала, в какие моменты превосходство на ее стороне, и пользовалась своим положением.

«Эми расскажи Питеру», — стараясь сдерживать себя, прожестикулировал Эллиот.

«Хорошие гориллы любить Эми Эми хорошая горилла».

Итак, по сути дела Эллиот не узнал ничего нового. Эми строила фразы механически, не вкладывая в них большого смысла. Она просто уклонялась от ответов.

«Эми».

Горилла бросила на Эллиота безразличный взгляд.

«Эми расскажи Питеру. Эми пришла смотреть гориллы?».

«Да».

«Гориллы делать что?».

«Гориллы нюхать Эми».

«Все гориллы?».

«Большие гориллы белая спина гориллы нюхать Эми маленькие гориллы нюхать Эми все гориллы нюхать гориллы любить Эми».

Значит, сначала ее обнюхал самец с серебристой шерстью на спине, потом малыши, потом все другие члены стада. Пока что все было ясно; на удивление ясно, подумал Эллиот, отметив про себя, насколько последовательно — при желании! — описывает Эми события. Но приняло ли ее стадо? Эллиот жестами спросил:

«Что случилось Эми потом?».

«Гориллы дали пищу».

«Какую пищу?».

«Нет названия Эми пищу дали пищу».

Очевидно, ей показали, где найти съедобную траву. А что, если они кормили Эми в прямом смысле слова? О таком поведении диких животных не сообщалось ни разу. Впрочем, никто и никогда не имел возможности наблюдать, как принимают в стаде новичка. К тому же Эми была самкой и почти достигла половозрелости…

«Какие гориллы давать пищу?».

«Все давать пищу Эми брать пищу Эми любить».

Скорее всего это были не самцы. А может быть, только самцы. Но почему ее охотно приняли? Конечно, гориллы живут не такими замкнутыми кланами, как другие обезьяны… и все-таки, что же там произошло?