Смотреть на одинаковые многоэтажки за окном было неинтересно, и Маша стала нажимать все кнопки в миллионерской машине. А кнопок хватало. Раз — и запел моторчик, из спинки переднего сиденья поползло вверх темное стекло. Это чтобы водитель не видел и не слышал, что творится позади него на белокожем диванчике. Та же кнопка вернула стекло на место. Другая заставила играть невидимые колокольчики, и под их звон из подлокотника вылезла хрустальная пепельница.

Вадик неодобрительно поглядывал в зеркальце, по молчал.

— Чего вы с Маликом не поделили? — спросила Маша.

— Ты же слышала: я ему не «началник». Он всю педелю валял дурака и сейчас пойдет с грузчиками в нарды играть. А получает больше, чем я.

— Почему?

— Потому что они с боссом из одного тухума, — ответил Вадик.

— А тухум — это город или деревня?

— Род. Хотя, если считать по-нашему, они не родственники. То ли прадедушка Малика был женат на вдове двоюродного дедушки босса, то ли дядья их поменялись кинжалами — что-то в таком духе. — Вадик вильнул рулем, объезжая водопроводный люк, и заключил: — Тут, чтобы разобраться, в горах надо жить. А русский человек шиш догонит эту тему.

— Ну и не связывайся с Маликом, — посоветовала Маша.

— А я и не связываюсь. Мне за босса обидно: разведут его эти рахат-лукумы. Их ведь много, а он всем помогает, — горестно вздохнул Вадик.

— Завидуешь, — сказала Маша.

— Я?! — вспылил Вадик. Помолчал и признался: — Есть немножко.

Впереди, возвышаясь над соседними домами, сверкал многоэтажный «карандаш» с островерхой стеклянной крышей. За оградой из стальных прутьев плотно стояли аккуратные голубые елочки.

Вадик остановился у ворот, и сейчас же из будки высунулся охранник в камуфляже. Он осмотрел номер джипа, сам джип от крыши до колес, Вадика за рулем и Машу на заднем сиденье. Потом охранник спрятался, и с полминуты ничего не происходило.

— Номер в списке ищет, — заметил Вадик. — Ну и язва! Знает же, чья машина.

Наконец ворота стали распахиваться. Язва-охранник за стеклом своей будки даже не кивнул Вадику.

Джип въехал во двор, обогнул дом и остановился у парадного входа с двумя широкими лестницами. Между ними на мраморном цоколе красовалась львиная морда; изо рта у нее лилась вода. У морды было брезгливое выражение. Казалось, что внутри сидит лев и хочет вырваться, но голова у него не проходит и дыру, и льву остается только глядеть на прохожих и плеваться.

К джипу торопились двое охранников. В нескольких шагах они рассмотрели знакомый номер и остановились. Под их взглядами Вадик с Машей поднялись по лестнице.

Стеклянная дверь сама отъехала в сторону. За ней был зимний сад с пальмами, золотыми рыбками и сложенном из камней мелком бассейне и живыми попугайчиками в клетках. Под самым большим попугаем, положив локти на письменный стол, сидел четвертый охранник. Попугай был красно-синий, размером почти с курицу. Он ел дольку яблока, по-человечески держа ее лапой. От его кривого клюва в яблоке оставались ровные вырезы, как будто сделанные кусачками. Попугайская голова чуть-чуть не доставала до верха клетки, а хвост упирался в дно, и нарядные алые перья растрепались на кончиках.

— Ему же тесно, — пожалела попугая Маша.

— Еще как! — с непонятным удовольствием подтвердил охранник.

— Привет, Сашок, — Вадик пожал ему руку и представил Машу: — Гостья босса. Она денька на два, так что дай ей ключ. И мне дай, а то у меня стащили в поезде сумку со всеми делами.

— У тебя?! — изумился Сашок, глядя снизу вверх на внушительную фигуру здоровяка.

— Да нам подмешали в чай какой-то дури, — стал оправдываться Вадик, и у них завязался долгий и приятный обоим разговор. Вадик заново переживал схватку с ворами, а Сашок его поучал: когда, мол, охраняешь клиента, нельзя брать из чужих рук даже сигарету, а не то что чай.

Маша про себя удивилась: разве Вадик охранял Темирханова? Они же просто ехали вдвоем… Нет, вспомнила она, все-таки охранял. Темирханов в туалет — Вадик следом, встанет в коридоре и смотрит по сторонам. Пока ехали в поезде, он только дважды упустил босса из виду: когда тот пошел в ресторан с Дедом и когда Настенька допрашивала Темирханова, а потом самого Вадика. И в Москве он боялся оставить босса: уходил искать машину — оглядывался… Странно, а в Сочи на вокзале Вадик не осторожничал. Ждал себе у вагона, между прочим, с чемоданом Темирханова, — значит, они успели встретиться или приехали вместе.

Попугай выковырял из яблока семечко, раскусил и сквозь прутья клетки метко сплюнул шелуху за шиворот охраннику.

— Не при рогами! — сказал он, заметив, что Маша смотрит. Голос у попугая был глухой и шипящий, как в старом громкоговорителе. Маша разинула рот. А попугай добавил: — Порву, как бобик грелку! — и с невинным видом выщипнул клювом что-то у себя под мышкой.

— Вот за это и сидит. Перевоспитывается, — заметил Сашок и протянул Маше картонную карточку с коричневой магнитной полоской. — Это ключ от лифта. Будете уезжать — сдайте.