– Я выслушаю и Бабича. Но сначала хочу услышать вас…

– Хорошо, товарищ Верховный. Слабость Сирии была в том, что у нее было слишком много старых самолетов советской постройки. Например, МиГ-21 или МиГ-19…

– …Знаю. Старье уже тогда. Плохая электроника, всего по одному двигателю, слабое ракетное вооружение…

– …Совершенно верно, товарищ Верховный. Самым новым типом самолета у сирийцев был МиГ-23.

– Тоже не ахти какая машина?

– Нет, товарищ Верховный, как раз нет! – Ильиных заметно оживился, глаза его заблестели. – На «двадцать третьих», оказывается, можно воевать!

Правитель одной шестой части суши внимательно слушал знающего человека. Тогда бои шли в самой невыгодной для русских самолетов ситуации. У израильтян и янки были летающие радары, способные просматривать небо над всем театром боевых действий. У Сирии их не имелось. Локаторы сирийско-русской ПВО слепли в условиях складок гористой местности. Единого радиолокационного поля над Ливаном нам тогда создать не удалось…

– …И все же итоги для нас оказались неплохими! – Ильиных вошел в раж. – За время боев с 1982 по 1985 год МиГи-23 уничтожили в воздухе 12 машин врага, потеряв одиннадцать или тринадцать своих собратьев. Это очень неплохо – ведь эти истребители третьего поколения поставлялись сирийцам в «ослабленном», экспортном варианте. А ведь им пришлось драться с машинами четвертого поколения. Словно фанерным «ишачкам» сорок первого – с бронированными «мессерами»!

Маневренность «23-х» по сравнению с F-15 хуже. Особенно на средних перегрузках. Разгонные характеристики при угле крыла в 45 градусов тоже. Да и обзор из кабины у американцев, честно говоря, получше. Они наш «23-й» прозвали истребителем, у которого вид из кабины – как из бронетранспортера.

– А если бы у сирийцев были наши машины последнего поколения, Су-27 и МиГ-29? – Верховный вперился в глаза собеседника.

– Ну… Мы не моделировали пока эту ситуацию. Но, безусловно, исход боев был бы и вовсе иным.

– Тогда поставлю вопрос иначе. Что позволили более старым МиГ-23 выдержать конкуренцию с новейшими американскими машинами?

– Если кратко – то мы быстро отправили в Сирию машины последних модификаций – МиГ-23МЛ и МЛД с ракетами «воздух—воздух» типа Р-24. Изменяемая геометрия крыла позволяла нашим машинам стремительно атаковать и еще стремительнее уклоняться от ответных выстрелов врага, поставив крыло на максимальный угол стреловидности. Была применена неплохая тактика: пара МиГов служила «приманкой», провоцирующей противника на атаку, а за ними на низкой высоте шли МиГи-«охотники». При этом МиГ-23 оказался прекрасно приспособленным к почти бреющему полету с крыльями на максимальной стреловидности. А вот F-15 и F-16 с их низкой удельной нагрузкой на крыло у земли начинает здорово болтать, как грузовики, мчащие по булыжной мостовой.

Ракета средней дальности Р-24 оказалась если не лучше американских ракет «Спэрроу», то равной по возможностям. Но и Р-23Т, ракеты с тепловым наведением, тоже себя показали. На наших истребителях ведь и теплопеленгаторы стояли. А по ракетам ближнего боя Р-60 и Р-60М мы полностью превзошли американские «Сайдуиндер». У нас была система предстартового целеуказания для ракет, которая обеспечивала успешные пуски по самолетам противника в самом широком диапазоне. Пусть даже враг и маневрировал с большими перегрузками. У нас есть кадры из фотокинопулемета, на которых Р-60 поражает израильтянина прямо в сопло двигателя.

Повезло нам еще в том, что бортовой локатор американского Ф-15А, хотя и видел наших на большем расстоянии – 100–110 километров по сравнению с 90–95-ю у МиГа-23, хотя и по азимуту охватывал 60 градусов влево и вправо от носа истребителя вместо тридцати градусов у нашего локатора – все-таки плохо различал угловые координаты и потому часто принимал несколько МиГов, идущих вплотную друг к другу, за один самолет. Зато наши БРЛС имела разрешение по угловым координатам в полтора раза лучше.

Исход боев мог быть куда лучше, если бы удалось задействовать установленную на наших истребителях автоматическую систему командного наведения «Лазурь». В смысле организации боев. Однако для «Лазури» нужно сплошное радиолокационное поле над районом боев, а его над Ливаном создать не удалось. Да еще и евреи разбомбили развернутый сирийцами в Ливане Центр управления авиацией…

– Значит, нужно сплошное радиолокационное поле. Предположим, все это происходит не в 1982-м, а сейчас. Мы могли бы обеспечить его?

– Конечно, товарищ Верховный! Технически сейчас мы намного сильнее. Можно сочетать мобильные локаторы и самолеты ДЛРО, дальнего радиолокационного дозора. Например А-50 или более дешевые Ан-71. Да и МиГ-31 с мощными локаторами «Заслон» служат прекрасными ДЛРО, командными пунктами для других истребителей.

«Ирак и Кувейт, и даже Саудовская Аравия – это равнины. Значит, действовать придется в идеальных условиях. Или почти в идеальных», – подумал про себя правитель Империи, но вслух произнес другое:

– Почему вы все время сравниваете наши самолеты с F-15A? А где же F-16?

– Эта машина фирмы «Дженерал Дайнемикс», товарищ Верховный, показала себя не очень хорошо. Американцы пытались сделать из нее дешевый истребитель, но перетяжелили самолет так, что он по летным характеристикам стал уступать даже ранним моделям МиГ-23. Мы ведь сначала совершенно ничего не знали об этой машине и в расчетах принимали ее характеристики равными данным «Миража-2000». Но «16-й» оказался хуже.

Уже 7 июня 1982 года три МиГ-23МФ вышли в атаку на F-16A, шедшие в первом ударном эшелоне израильтян. Сирийский капитан Мерза, заметив врага первым на дистанции в 25 километров, сумел сблизиться с ним до девяти километров, первой ракетой Р-23 сбив один Ф-16, а с семи километров – и второй. Правда, его и самого сбили на выходе из атаки.