— Могу в зале сесть. Мне разрешают. Из-за кулис интереснее смотреть, как мама играет.

Поделилась Юля, что ходит с мамой заниматься музыкой к соседям, потому что своего инструмента нет.

— Мама учит Галку играть на пианино, а мне за это разрешают играть. Деда обещает продать свои "Жигули" и купить мне пианино.

— Учиться играть на пианино, нравится?

— Очень. У мамы на работе в каждом классе пианино. Когда я прихожу, она позволяет садиться за инструмент.

— Инструмент. Как профессионал рассуждаешь. — Я обняла ее. — Подарю тебе пианино.

Осмотрела квартиру, состоящую из одной комнаты. Спальня, гостиная, столовая, детская — всё в одном флаконе. В микроскопической кухне больше одного человека не поместятся.

Надя открыла своим ключом и появилась неожиданно, прервав рассуждение Юли о преимуществе фортепиано перед другими инструментами. Смущенно остановилась, увидев меня. Я разрядила обстановку, кинувшись к ней с объятиями.

— Неужели ты моя сестра? — прошептала она. — Немного похожа. Юленька, или услышала маму или у самой в эту минуту родилось, воскликнула:

— Вы очень похожи! И голоса.

Насколько похожи, видно со стороны. Себя я представляю в своем, сложившемся годами облике, и сравнить могу по фотографии или в зеркале. Симпатичная молодая женщина, передо мной, показалась мало похожей на меня. Воображение представляло нас, как обычно изображают близнецов на журнальных фотографиях или в кино — обе одинаково одеты, причесаны, улыбающиеся. Надя в модном сером демисезонном пальто, несмотря на конец ноября, с перекинутым через шею белым шарфиком, с длинными до плеч волосами, с напряженным выражением на лице и улыбающаяся я — в черном строгом костюме и белой блузке под ним, с коротким каре на голове. Единственное, что нас объединяло — рост и глаза. У обоих серо — голубые.

Надя, очевидно, тоже подумала об этом. Взяла меня за руку, подвела к небольшому зеркалу в коридоре перед входной дверью. Обе принялись рассматривать друг друга в зеркале.

Отпустив сестру, я открыла сумочку и развернула паспорт.

— Посмотри день рождения и фотографию. Здесь мы больше похожи. Надя взяла мой паспорт и прочитала: 19 апреля 1975 года, Куйбышев.

— Сходится. — Она сняла пальто и оказалась в итальянском, голубого цвета, пиджачке поверх темно-синего платья. Одевается со вкусом, — отметила я про себя. И волосы шикарные. Я еще в школе отрезала косы и с тех пор ношу короткие прически, а когда собираюсь удивить, надеваю парики. Их у меня с десяток.

— Что такая напряженная, не рада мне?

— Не знаю. Рада. — Не сразу заговорила Надя. — Как теперь относиться к родителям? — Она села и усадила меня рядом на диван.

— Как раньше. Они же тебя вырастили, любят. Я на их месте тоже не стала бы посвящать ребенка, что не родной. Нас разлучили в пятидневном возрасте, родители твои вынесли все тяготы воспитания. Не должна обижаться, раз не раскрыли тайну рождения. Когда мама открыла мне всё, я страшно возмутилась, в первую секунду решила, никогда не прощу, что разлучила с сестрой. Много дней ходила подавленная, переживала. Никому не рассказывала, продолжала возмущаться. Хорошо, мама успела признаться, а если бы не успела? Понимаю, молчала, не хотела разочаровывать нас в юные годы, а когда повзрослели, я стала материально независимой, почему не призналась? Мы с тобой были уже взрослыми, могли понять мать.

Долго не понимала маму, потом нашла оправдание — мы бы не нашли тебя. Твой папа постарался, чтобы она не знала ни фамилии его, ни имени. Знаешь, как я нашла тебя? Целая детективная история. Отца твоего вычислила с помощью частных детективов, потом люди из Кремля больше недели искали по всей стране. Нашли его, — установить, где ты, уже не составляло труда.

— Так родители уже знают?

— Надеюсь — нет. Через банк данных ФСБ, думаю, вышли на тебя. Ты же сменила фамилию.

В подробностях рассказала, как переворачивала архивы роддома, расспрашивала акушерок. Надя говорила о себе. Выросла в Ярославле. Окончила музыкальную школу, консерваторию, сейчас там работает. Бывший муж поет в Мариинке, помогает мало, у него новая семья, получает гроши. Живет за счет редких концертов и уроков. Классическая музыка не востребована, и если бы не помощь родителей, не знает, как бы сводила концы с концами. Пианино даже старенькое не в состоянии купить дочери

Я предложила купить сегодня же. А если согласятся переехать в Москву в мою Люблинскую квартиру, куплю рояль. Сюда рояль не занесешь. Обещала помочь найти работу в шоу — бизе. Надя рассмеялась.

— Смотрю, ты очень богатая, квартиру предлагаешь, рояль. Откуда возможности, неужели салон мод дает такие доходы?

— Салон пока не дает. Наследство первого мужа.

— Второй раз замужем?

Пришлось рассказать о Ване и Валерии, о Кирилле. Надя посочувствовала моим неудачам, рассказала о своих, достала альбомы с фотографиями, и продолжила исповедь, иллюстрируя снимками. Я захватила с собой DVD — диск с семейными фотографиями в надежде, что у сестры есть компьютер или DVD — проигрыватель, показать ей маму, свои снимки. Но посмотреть DVD у сестры было не на чем. Юля подошла к нам и спросила маму, намерена ли она кормить гостью или до ночи будем только разговаривать. Я вдруг сообразила, так спешила, что не подумала о подарках, ничего не привезла, не купила. Какой позор! Что подумают! Извинилась, призналась, торопилась увидеть её, обо всем на свете забыла и сейчас хочу сходить купить торт и вина.